"брат Якоб. Катехизис в письмах " - читать интересную книгу автора

значит в любой точке плоскости заботы помнить о присутствии Старшего Брата,
Господина, перед которым нужно выглядеть достойно, и одобрение которого
нужно заслужить, и которому нужно быть готовым внимать.)
Таким образом христианская "йога, или со-упряжь" не отличается, по
существу от бхакти-йоги, если, конечно, не брать во внимание того факта, что
в язычестве объект любви и преданности часто воображаемый, чудесный идеал;
тогда как в христианстве это реальный человек, воскресший Адам, Иисус
Христос, сущий в небесном Граде, со-бытийствующем граду земному в духовном
измерении бытия; и, хотя недоступный, как предмет внешних чувств, но вполне
доступный и реально сущий как Лицо.
На этом пока остановлюсь. Продолжу в следующем письме.

Письмо третье
Здравствуй, Ингвар!

Продолжая затронутое ранее, заметим, что Христос Иисус есть воскресший
Адам, а не вновь родившийся; то есть он в смерти своей не испил Леты, не
впал в беспамятство и стирание нажитого на земном пути, не разрушился, как
личность, но восстал в прежнем качестве своего личного сознания. Аид не
сумел схватить его, что предвозвестилось в Гефсимании, когда не сумели
стражники Первосвященника схватить юношу, но лишь плащ его остался в их
руках. Рассказом об этом безымянном юноше, стоявшем рядом с Иисусом в момент
ареста и ускользнувшем от стражи, раскрыта духовная суть произошедшего:
подлинная, сокрытая от плотских очей реальность. Отсюда в праздник Пасхи в
собрании торжественно и победоносно возглашается риторическое вопрошание:
Ад, где твои пасти, где твоя сила?!
В этом аспекте Иисус тождествен Будде, вышедшему из круговорота
рождений и смертей. Эпитет Будды - Победитель, потому что он, как и Христос,
победил Ад. Отличие в том, что в легенде о Будде мы, на деле, имеем только
предвосхищение того, что свершилось в Иисусе, только мудрое знание об
истинном человеке, поскольку, путём знания, правильного сознания,
правильного поведения, медитаций, аскезы и философского эскапизма нельзя
свершить того, что приписано Будде, но состоялось в Иисусе Христе. Таким
образом, буддизм дал нам предвидение и философскую мечту о спасении Адама,
подобную мечте Платона об идеальном граде, предвосхищающем Град Христов, но
не реальное осуществление Истины.
Также и сочувствие Будды живым существам отличается от любви Отца к
каждому отдельно взятому человеку. Это жалость стоика, добившегося
нечувствительности к страданиям, к тем, кто ещё остаётся страдающим. Она не
служит основанием нравственности; в ней угадывается только естественная
родовая солидарность и самоутверждение, на почве достигнутого совершенства.
В таком свободном от страданий стоике можно узнать осуществление мечты
Боэция об уме, независимом от страданий плотской души. Собственно так себя и
позиционирует буддист - как чистое сознание, свободное от всяких
"загрязнений", сиречь содержаний, привносимых страдательной частью живого
существа; и, в этом плане - "пустое".
Напротив, любовь Отца служит основанием нравственности; абсолютным
основанием. Во-первых, потому что Отец, как источник жизни и сама Жизнь,
трансцендентен причинности и вечен; во-вторых потому, что любовь Его не
принадлежит субъекту отношений и не может быть поставлена им себе в заслугу