"Александр Яковлев. Октябрь" - читать интересную книгу автора

"Дружно, товарищи, в ногу", а впереди над толпой плыло красное знамя. Знамя
нес высокий, черный, как уголь, бородатый рабочий в истертой кожаной куртке;
через плечо у него болталась винтовка. За ним - ряды, по восемь человек в
каждом. Все с винтовками, нестройно торчавшими над головами.
Солдаты и красногвардейцы, стоявшие в разных концах площади, увидев
стройную толпу рабочих, с криками "ура" пошли навстречу.
- Ур-ра, товарищи! Ур-ра!..
Они махали шапками, поднимали вверх винтовки и воинственно потрясали
ими... Задорный боевой шум повис над площадью. Толпа, стоявшая по тротуарам,
испуганно метнулась в сторону, а рабочие и солдаты, выровнявшись, пошли по
улице, к месту боя. И опять запели: "Дружно, товарищи, в ногу".
Бледный стоял Василий, прислонившись к стене, возле киоска уличного
чистильщика сапог. Это пение, эти крики, красное знамя, стройные ряды
вооруженных рабочих и звуки стрельбы ошеломили его. Ему показалось, что на
его голову свалилась какая-то тяжесть.
"Большевики? Неужели это они?"
Нет же. Какие это большевики? Это те рабочие, которых он хорошо знал,
беспечные и ленивые, любители выпивки, карт. Идут, увлеченные жаждой буйства
и приключений... Это русский пролетарий, по складам читающий газету
"Копейка".
Он идет теперь решать судьбу России?.. Ах, черт возьми!..
Но как его остановить? Стрелять в него? Убивать?..
И еще этот щенок Акимка в рыжем пальто с оторванными карманами...
Василий готов был закричать.
А рабочие все шли, то робко и нерешительно, то буйно, стройными рядами,
с песнями. Он видел их, как в тумане.
Беспомощный и разбитый, он долго стоял в толпе, а потом прошел по
бульвару и в изнеможении сел на скамейку под самой монастырской стеной. У
него горела голова, неприятно дрожали руки и было такое чувство, будто он
сильно устал и от усталости ломило в висках.
Вдруг у него над головой, вверху, на монастырской башне, зазвонили
часы. Печально и нежно, словно перекликалась стая перелетных птиц,
заблудившихся в небе в туманную осеннюю ночь. Этот звон пробудил у Василия
новое чувство глубокой грусти, почти отчаяния.
"Ну, как же теперь быть?" - спрашивал он себя.
Трах-тах-тах-трах-аах!.. - неслось из-за домов.
Так, оцепенев, неподвижно глядя в землю, сцепив руки, он долго сидел на
скамейке под старой монастырской стеной, расслабленный и униженный перед
собою, не знающий, где найти выход. Для него ясно было только одно: он не
может пойти против неразумного Акимки, который как-то закрыл собою всех, кто
сейчас высыпал на улицу с оружием в руках и разрушает родной город.
Бой между тем разгорался... Во имя чего? Во имя правды. Но кто ее
знает?
Близко к полудню откуда-то с окраины ударил первый пушечный выстрел и
громом прокатился над Москвой. Стаи перепуганных галок с резкими криками
поднялись с крыш монастыря. В воздухе судорожно заметались голуби. Выстрел
всколыхнул улицы: после него будто сильнее помчались автомобили с солдатами
и вооруженными рабочими, быстрее пошла, почти побежала к месту боя красная
гвардия. А толпа притихла, присмирела и стала таять.
Петряев опять вышел на Страстную площадь, усталый и теперь уже почти