"Александр Яковлев. Октябрь" - читать интересную книгу автора

- Я тебе убегу! Ты у меня свету невзвидишь. Вояка какой отыскался!
И, обернувшись к толпе, бросила мельком, словно оправдываясь:
- Дело-то без дураков обойдется...
Акимка испугался. А ведь и с ним то же может случиться. Придет мать,
увидит - она, пожалуй, тоже хорошую гвардию задаст. Он испуганно стал
осматривать толпу. Но матери, слава богу, не было. Две знакомые барышни
смотрели на него и чему-то смеялись. Акимка, будто не замечая их, подтянулся
и сказал:
- Ну, товарищи, идемте скорей.
Взводы смешались. Пошли просто толпой человек в пятьдесят. Леонтий
Петрович попытался было установить порядок, но потом махнул рукой:
- Сойдет...


V

Шли посреди улицы шумной и веселой гурьбой. А на тротуарах стояли
густые толпы народа и хмуро смотрели на них. Акимка все еще боялся, что его
увидит мать и заставит вернуться, но, когда прошли Кудринскую площадь и
вышли на Садовую, он успокоился и пошел весело, словно его кто подбадривал.
Везде было полно народа. Еще никогда Москва не казалась такой многолюдной,
как в первый день гражданской войны. Шумно носились грузовые автомобили с
солдатами и рабочими. Слышались крики "ура", отрывочное, нестройное пение и
выстрелы, выстрелы со всех сторон...
На Садовой улице пресненцы разделились и пошли к центру города
отдельными группами.
Акимка, сдвинув шапку на затылок, шел смело, с самым решительным видом.
Когда проезжали автомобили с солдатами, он кричал "ура", срывал с головы
обтрепанную шапчонку и отчаянно ею махал. Туго подпоясанный ремнем,
подтянутый, взволнованный, он будто плыл в толпе: так легко ему было идти.
И толпа, и улицы, и эти крики "ура", и сам он - все это было таким
новым, и все так изменялось к лучшему, что Акимке хотелось и петь и смеяться
от радости, хотелось сорвать винтовку и долго стрелять в воздух. Мимолетная
встреча с Василием Петряевым на Страстной площади не оставила в его душе
никакого следа. Только когда он отошел далеко, то подумал: "А ведь он маме
скажет, что видел меня. - На мгновение стало неприятно, но потом он махнул
рукой. - Э, все равно!"
Вооруженные солдаты и рабочие собирались на Скобелевской площади, в
доме генерал-губернатора - старом, желтом, со строгим полицейским фасадом.
Здесь был главный революционный штаб. Часть солдат и рабочих с винтовками в
руках пролезала в узкую дверь и заполняла чопорные комнаты, черно-серой
массой толклись в белой зале и на широкой, с золочеными перилами лестнице,
громко разговаривая. Острый табачный дым стоял сизым облаком над толпой по
всем комнатам.
Акимка впервые был в этом большом, прежде таком таинственном доме, где
всегда жили только князья, графы и очень важные генералы. Он с наивным
удивлением смотрел на высокие лепные потолки, на зеркала во всю стену, на
белые колонны огромного зала и с гордостью подумал: "Наша взяла..." И
радовался, что теперь будет о чем рассказать матери.
Высокий человек в теплом пальто с барашковым воротником, но без шапки,