"Андрей Яхонтов. Бывшее сердце (Главы романа)" - читать интересную книгу автора

С течением времени мужчина и женщина обмениваются амплуа. Мужчина в ранние
годы готов натянуть на свой будто солодом выдубленный солоп любую, готов
любую подмять и на любую взгромоздиться, - было бы куда разрядить
громоотвод. Недозрелые ириски-барбариски жеманятся и ломаются. Но идут
годы, мужчина устает от бессрочной пахоты, а женщина все сильнее входит в
раж и требует, жаждет, взыскует постоянных, не взирая на погоду, сезон,
год, век - рыхлений и ирригаций, проведения посевных кампаний и всяких
прочих поливально-повивальных работ.
Рискованные наши забавы следовало бы поименовать - в стиле терминологии
материнского одноглазого шофера: "еблей с оторопью и оглядкой".
Ополоумевшая лекторша впивалась в меня еще в подъезде своего дома. Едва
войдя в квартиру, мы падали на устилавший пол ковер и катались по нему,
сцепившись, как борцы вольной натаски, иногда клубок наших тел выпадал на
балкон. Мой слух напряженно ловил: не стукнет ли дверь, не заскрежещет ли
лифт? Муж великовозрастной подруги ее сынок - мой ровесник, в любой момент
могли возникнуть на пороге. Но ученую баламутку это не останавливало.
Говорила: со мной к ней вернулась молодость. Задаривала рубашками,
ремнями, роскошными зажигалками. И позже, когда начал постигать в
институте под ее руководством своды английских биллей и французских
нормативных актов, продолжала меня облизывать и ставить в пример другим
тупоголовым студентам. При этом форменным образом сжирала, сживала со
свету, преследовала и травила моих подружек - болтавших со мной на
семинарах или в коридорах. Ректор был вынужден сделать обезумевшей
собственнице внушение. Не утихомирилась. Я же, восхищаясь собственным
великодушием, приходил после занятий на кафедру и, залезая влюбленной
принципалке под блузку, пощипывал ее набряклые тяжелые соски, оглаживал
вымя, впивался губами в амортизировавшие наше сближение буфера.
Смотришь на семейную пару. Роскошный, холеный, уверенный в себе господин.
Преданно глядящая ему в рот жена, готовая выполнить малейший каприз
благоверного. Он снисходит до обожания, которым окружен. Нет, таким не
изменяют.
Изменяют, изменяют, как раз таким - самодовольным, лощеным, избалованным -
изменяют. Еще как! Женщине важно чувствовать себя женщиной, а не
приевшимся атрибутом домашнего комфорта, ей важно, чтобы в ней видели
прежде всего тело с выпуклостями и лощинами, со всеми недвусмысленными
подробностями и жаждой сексуальных озарений, а уж потом, в десятую
очередь, принадлежность кухне, кулинарии, экибанистическим и научным
сферам. К тому же - кто может наверняка знать, что связало воедино двоих?
Расчет, корысть, притворство - или искреннее расположение? Обстоятельства
любого брачного союза прихотливы и туманны, еще более вопросительны и
зыбки темы и мотивы будуарной совместимости. Пытаться разобраться -
заблудишься, заплутаешь. Погрязнешь. Непосредственное вклинивание - между
мужем и женой, между женских ног - приподнимет завесу (а не только юбку)
гораздо выше.
После того, как успешно выдержал вступительные испытания и был зачислен на
первый курс (совместное времяпрепровождение с крупнейшей, и в смысле
габаритов тоже, специалисткой в области юриспруденции возымело немалое
значение), мы, никому ничего не сказав, отчалили на юг. Дождь и
затянувшаяся пасмурность обрекали проводить большую часть времени в
постели. Нас затворничество не огорчало. В редкие мгновения передышек