"Андрей Яхонтов. Бывшее сердце (Главы романа)" - читать интересную книгу автораНичегошеньки. Впустую. Не удавалось утонуть в омуте поцелуя, погарцевать,
пропуская кий меж полновесных, незагорелых шаров. Шутил: "Я сделал тебе больно? Мне показалось, ты шелохнулась". Не реагировала. Так что в конце концов приходилось усилия прекращать. Давать отбой. Отступать. Сворачивать бессмысленный штурм. Лежал. Остывал. Размышлял: возобновлять ли попытки? Избегая отчаянных потуг и напрасных подвигов, начал Людмилы попросту сторониться. Чурался (что раньше немыслимо было вообразить) ее роскошной лузы в обрамлении чулок. Стоило вспомнить, с какими мытарствами сопряжено вколачивание в нее победного свояка, и желание бильярдничать испарялось. Но Людмила ко мне прилипла. От чего зависит? Какую резьбу на винтике, какой поворот гаечного ключа надо осуществить, чтоб приохотить, привадить, прикрутить к себе человека? Чтобы не убегал опрометью после состоявшейся близости? Вспомните - на другой день после бешеной, сумасшедшей постельной вакханалии: что вдохновляло, приводило в исступление, влекло в глубь треугольной, мхом поросшей делянки; за что, за какую провинность непременно стремились поставить своего наказанного дружка в уголок между женскими бедрами? Не сможете. Не получится. Не удастся. Потому что не сохранилось даже остатков бурлившего и жаждавшего извергнуться белой накипью безумия - в ровно текущей, свободной от примеси желания крови. И еще какое-то время никого и ничего не будет хотеться. Никто не будет нужен. Но уже начала скапливаться в семенничках и давить на нервные окончания, требуя выхода, страшная, гремучая, все на своем пути сметающая, правящая миром лавина. Спермотрясение, спермаднение - вот что произойдет, если не дать ей выхода, количества пищи и влаги. А какой заварился, заклубился, затермоядерился эффект! Пройдут столетия - принцип энерговыработки, теплоизлучения и спермоотдачи останется прежним. Мужчины будут все так же лезть на стену от переполненности снующими, толпящимися, бунтующими революционерами-живчиками. Женщины будут помогать узникам выбраться из темниц. Операцию по освобождению заключенных, разумеется, лучше производить с разделяющей ваши планы заговорщицей, которая воспламенит, зажжет, растопит своим огнем засовы и глухие двери - нежли с той, которая холодна и просто-напросто заморозит заложников в ледяном плену парализующих стискиваний, так что долгожданная воля для возмутителей спокойствия может не наступить. Людмила на свой лад и в меру своего разумения пыталась меня ублажить. При помощи незатейливых ухищрений - в свое лоно вернуть. Зазывала на природу, в лесок. Или, задрав платье, увлекала на неподметенный паркет. Но если нет страсти, а есть смутные представления, как надо себя проявлять в порыве, если нет живых непосредственных чувств, а правит умысел - тогда уловки напрасны. К тому же мне никогда не доставляла радости возня на зеленом лишайнике, сочной лужайке или опавшей хвое. Невымытом или надраенном до блеска полу. Гораздо приятнее получалось - на крахмальном белье, на пружинящем, пусть жестковатом матраце. После земли, сора, колюще-режущей осоки, дубовых или буковых отциклеванных или шершавых, занозистых пластин - хотелось скорее в ванну. Не в речку и не в пруд, где вода из-за соприкосновения с погружавшимися в нее бесчисленными человеческими телами |
|
|