"Андрей Яхонтов. Бывшее сердце (Главы романа)" - читать интересную книгу авторазапаха женских прелестей.) Его пунктик - трахнуть милиционершу, и чтоб она
не снимала при этом форму и сапоги, - воплотился с буквальной точностью. Паспортистка из ближайшего отделения подставила ему прямо в кабинете, не снимая мундира и казенной обуви. Воображаю, какой густой аромат дешевого гуталина витал вокруг них. Сперматозавру же настолько понравилось, что на милиционерше женился. И продолжал требовать, чтоб она, ложась с ним, напяливала китель с погонами и наградами и сапоги. Хитрая курва слабостью и привязанностью к кирзе не преминула воспользоваться. Многие так женились, соединялись - чтоб постоянно и без проблем спариваться, не теряя на поиск и прилаживание к партнеру ни минуты. Главарь уличной банды Паша Скоков, доисторическое чудище (родился с двумя рядами верхних зубов, говорил шепеляво), не скрывая намерений и мотивов (да и невозможно было утаить прущую из штанов пружину), взял в жены сисястую красоточку-маникюршу. Зачем она за него пошла? Затем, что тоже от него млела. Их друг к другу тянуло. Влекло, как влечет на перекрестке к столкновению две несущиеся навстречу машины. То Пашка тащил маникюршу в постель. То она затаскивала Пашуню на себя. Чуть ли не ежеминутно уединялись, отлучались, убегали, чтобы слиться. Мастодонтьи, палеозойские стоны оглашали наш двор днем и ночью. Соседи улыбались. Всем было ясно: эти двое обрели подходящую половину. Есть мужчины. Неутомимые долбильщики. Как передать их походку? Они словно несут тяжелый бур, который немедленно надо погрузить в подходящую среду. Если он не вонзится в твердую породу или мягкую обволакивающую смазку - то просто-напросто перевесит остальное тело. Опрокинет его. Да и какой прок ходячему штопору держать сверло наготове и наперевес, никуда его не пробочные ткани. Тело таких мужчин, похоже, уступит превосходящему его - и размерами тоже, а не только башеннокранным тоннажем - пребывающему в рабочей стоячести жалу. Плотоядная Пашкина половина не уступала мужу ни в чем (кроме количества зубов): умела хорошо, с ветерком, подмахнуть, плескануть духовитого отвара на раскаленные камни, наддать сухого или влажного жару в нужный момент. Так они жили - не тужили, будто постоянно пребывая в атмосфере под завязку натопленной парной: потные, раскрасневшиеся, возбужденные, сияющие. Умиротворенные. Поголосив, нахлеставшись вдоволь вениками, изведав терзания массажного костоломства, возникали - растрепанные, посвежевшие, со следами пронесшегося цунами на лицах. Не считали откровенность зазорной. Плодили-производили детишек. Которые, возможно, вылупливались из скорлупы и грызлись между собой саблевидными клыками, схлестывались чешуйчатыми хвостами, а вскоре заводили брачные хороводы с подрастающими представителями приплода схожих семейств. В точности копируя поведение начавших седеть, кряхтеть и терять бесчисленные зубы ящеров. А вот бедняга Феликс свел счеты с жизнью. Дрянь-супружница довела его насмешками, что он не мужчина. Он и правда перестал им быть. Только в этом - громадная доля её вины. Барракуда окрутила лихого моего напарника в первый же вечер знакомства: продиктовала номер телефона, сказала, что будет ждать, он позвонил, её мать ответила - дочери дома нет, Феликса заело, как же так, обещала и обманула (он ли это был, беспрестанно повторявший: "Всякую тварь на хуй пяль, бог увидит - хорошую пошлет"?), стал ей названивать, она то встречалась с ним, то исчезала, поддразнивала, |
|
|