"Андрей Яхонтов. Бывшее сердце (Главы романа)" - читать интересную книгу автора

благоуханий, поначалу воспринимавшаяся попыткой избавиться от звериного
зловония, на деле была очередной уловкой: с помощью лаков, кремов,
одеколонов, дезодорантов охотившиеся друг на друга знатоки своего ремесла,
умельцы извлекать из всего сущего квинтэссенцию радости - возбуждали,
подхлестывали, усиливали собственные и без того обостренные инстинкты.
Не сразу азбука заманивания и пленения партнера сделалась мне ясна. Прошло
немало времени, прежде чем стали очевидны схемы притяжения тяготеющих к
слиянию элементов. Обнимая женщину, в момент, казалось бы, полной
отрешенности и заторможенности разума, я не забывал: делящей со мной ложе
одалиске могут быть неприятны прикосновения моего, пусть освеженного
водой, но наделенного ногтями и зубами, слюной и щетиной, волосистыми и
слизистыми вкраплениями тела. Не забывал - потому что лишь немногие (даже
из тех, к кому тянуло) не отталкивали, не отвращали схожими подробностями.
С опозданием я постигал: тяготятся телесным бременем единицы. Большинство
находит наисладчайшее удовольствие именно в грубости. Пошлости. Низменных
отправлениях. Грязи. Лозунг "Естественное - не стыдно" дарит, осыпает
своих приверженцев неиссякающим каскадом поблажек и услад. Испражняться -
не стыдно, портить воздух - не стыдно, почему же стыдиться диктуемой
природой необходимости продления рода? Зачем и чего стесняться? Что
скрывать? Только недоразвитые и сумасшедшие прячут гениталии, звериные
клыки, остатки шкур. Вы же не человек-невидимка. Напротив, следует
выставлять звериную сущность напоказ, кичиться ею, грызться, сходиться и
притираться именно звероподобными частями тел. Животность - козырь,
который грех не выложить, преступление утаить. Неотесанная, жлобская масса
подавляет, сводит на "нет" усилия горстки деликатных, утонченных,
впадающих в оторопь от проявлений непристойности недотёп, стремящихся
стать и сделать остальных чуть обходительнее. Тоньше. Людям, как собакам,
гиенам, шакалам, нравится лизать и покусывать немытые части туловищ друг
друга. Собаки начинают знакомство, обнюхивая половые органы чужака.
Простодушные твари с завидной и подкупающей простотой обнажают сокрытые,
припрятанные под маской благопристойности намерения и желания своего
дрессировщика и кумира. Ибо и у мужчин, и у женщин первая мысль при
встрече: каков он (она) в постели, интересно попробовать. Животные
помечают рубежи своих владений, и люди - актом соития - обозначают (и
стремятся расширить) круг тех, с кем сблизились, сомкнулись, чьи границы
нарушили (и пред кем распахнулись сами), кого, пусть иллюзорно, подчинили,
взяли в плен и союзники, включили в состав метрополии и тем заявили права
на новые пространства и территории.
Каждое мгновение моего существования было отравлено: идя напролом,
покоряя, завоевывая, добиваясь своего, я разрывался - меня и влекло,
затягивало, будто в водоворот, в воронку между женских ног, и отталкивала,
приводила в ужас необходимость свершавшегося особачивания. Столь же
отвратительны делались те, кто очетвероноживался вместе со мной.
Мысль о прялочке, тыкавшейся в расщелины и впадины, возвышения гор и
глубины морей, повелевавшей течением рек и движением облаков, по-прежнему
будоражила воображение. Порой так сильно, что в неукротимой жажде нового я
не мог ночами уснуть.

Поблизости от дачи, где дедушка и бабушка прививали мне хорошее воспитание
и расширяли мой кругозор, пролегала железная дорога. К станционной