"Борис Васильевич Изюмский. Ханский ярлык (Историческая повесть) " - читать интересную книгу автора

и начал открывать ворота.
- Ан не разрешил бы - за двором под плащом заночевал! - весело
ответил Бориска.
В глубине двора стояла приземистая изба из бревен, обмазанных глиной;
к ней притулился хлев, сплетенный из прутьев, правее избы виднелись низкий
стог сена и колодец.
- Позволь, дед, коня покормить?
- Ну вот! - весело отозвался дед. - Только впусти, а уж и
захозяиновал. Да шучу, шучу - бери!
Бориска привязал коня, вытащил из стога охапку сена, подложил ему.
- У тебя, деда, конь есть?
- Мы пешеходцы, - с горечью ответил тот. - Сироты... Заходи в избу,
гостем будешь.
Парень деду Юхиму понравился: вежливый, видно, душевный -
молодо-зелено!
Войдя в избу, Бориска снял плащ и огляделся. С детства знакомая
картина: мох и пакля меж бревен, на окнах вместо слюды - холстины,
пропитанные маслом, в углу сноп - будет стоять до весны, на потолке
оконце-дымница открыто. Посередине на деревянном помосте печь глинобитная.
В том месте, где дым выходит, потолок очадел, стал бурым. У стены глиняные
горшки, оплетенные берестой, на деревянном ведре висит ковш. В избе чисто;
даже лохмотья, валяющиеся на лавке, старательно выстираны.
- Садись, сынок. Звать-то как?
- Бориска...
Дед взглянул в лицо юноши, добро улыбнулся:
- Ну, стало быть, до конца борись-ка!
"Дедушка Лука точь-в-точь так говорил", - подумал юноша, и сразу на
сердце стало тепло.
В избу вошли старуха и высоченный мужик в широких портах, с ведрами
только что выкопанной репы.
- Внук мой единственный, Фрол, - кивая на него, сказал дед Юхим. -
Было шестеро - молодец к молодцу, золотые руки, да пятерых татарва увела
при находе Берка.
- Неужто пережил ты все это? - воскликнул Бориска.
- Все пережил. Батыгу видел... Да много ли в том радости - убийцу
видеть, что засеял Русь костьми! Александр Невский через наше село
проезжал - на Орду путь держал. Этот порадовал!
- Каков он? - встрепенулся Бориска, и глаза его загорелись.
- Светлый ум... - тихо сказал старик.
Он помолчал, словно боясь разговором отогнать дорогие ему видения.
- Помяни слово, сынок: сбросит Русь татар поганых... Неможно иго их
терпеть, неможно! Рано ль, поздно ль, всем народом пойдем на цих... Только
б князья не грызлись меж собой, силы съединили. К Москве б жались - самим
лучше было... Иван-то, Данилы сын, хозяин твой, хоть и шкуродер, прости за
прямое слово, а понимает время. В Орду наезжает с дальним умыслом...
Старуха зажгла лучину, стала возиться у печи. Фрол притих за
перегородкой.
- И рад бы тя, Бориска, попотчевать, да окромя щей, ничего нет, - с
огорчением сказал дед Юхим. - Сам видишь наш достаток: одна овчинка - и та
с плешинкой...