"Всеволод Иванов. Московские тетради (Дневники 1942-1943) " - читать интересную книгу автора

купленного на базаре за 350 рублей. За такие же деньги я купил вчера 29
томов "Нового энциклопедического словаря", т. е. за 400 грамм масла...
...23 января. Суббота
Опять сидел дома. Читал странную книжку, называемую "Социология"
П.Сорокина. Я бы назвал ее лучше - "как строить роман", т. е. как найти
схему, посредством которой можно было бы столкнуть разных людей. Мне
кажется, иной ценности книжка не имеет. [...] Вчера получил письмо из Союза,
подписанное В.Ставским. напоминают, что я еще не делал взноса на танковую
колонну. А у меня всего 500 рублей. Пойду завтра на перерегистрацию, отдам
эти 500, - стыдно столько вносить, но денег нет совершенно.
[...] На заседании "планерки" в "Гудке". Железные дороги забиты
составами. Есть дороги, с отрезанными концами, забитые составами. Редактор
приводит забавный и грустный случай: для того, чтобы не было накипи в котлах
машинистам выдают "антинакипин". Однако накипь есть. Стали допытываться -
почему? Оказалось, что машинисты меняют "антинакипин" в деревнях, где мужики
делают из него мыло, создавая, так сказать - простите за плохой каламбур -
буржуазную накипь...
24 января. Воскресенье
Пишу, сдвинув два кресла - мягко и тепло - покрыв ноги мехом, соединив
кресла фанерой, положив поверх их подрамник, обитый фанерой, на котором и
лежит мой дневник. Тепло и довольно удобно. Не знаю только, много ли часов
можно писать в подобном положении? Если много, то хорошо. В иных условиях
больше двух часов не выходит.
Был на врачебной комиссии. Вежливейше выслушали, с почтением назвали
"высшим командным составом" и признали годным. После чего вернулся домой и
стал названивать по телефонам, добывал денег - надо внести на танковую
колонну, дать Анне Павловне на дрова. [...]
25 января, 26 января. Понедельник-вторник
[...] Искал какую-то книгу, под руки попал В.Брюсов "За моим окном". Я
прочел. Он рассказывает там, между прочим, о том, как его рисовал Врубель, -
под конец смыл затылок и оставил одно лицо. Брюсов обижается и называет
Врубеля сумасшедшим. Но, когда прочтешь, например, книжку "За моим окном"
видишь, что Врубель таки был прав. Символисты пыжились, раздувались,
старались казаться и выше, и умнее. Впрочем, великанам вроде А.Блока, это и
не нужно было, но Брюсов делал это зря.
27 января. Среда. 28-29-30-31 января
Отчасти по причине холода, безденежья, а равно и устав от писания
статей, которых в эти пять дней я, кажется, написал три - я не писал сюда.
Да и нельзя перегружать рюкзак тяжестью жалоб.
Вчера только что кончил статью, которая сегодня напечатана в
"Известиях", как пришел Кончаловский, веселый, румяный, в бобрах. Заходил в
Третьяковку, бранился, что его картины плохо освещены - дело в том, что
А.Герасимов написал и повесил новую картину "Сталин делает доклад" и весь
свет направили на нее.
[...] На днях был он в Третьяковке, продал картину "Мясо". Возвращается
домой, стоит на остановке троллейбуса, у гостиницы "Москва", подходит
знакомый художник, спрашивает:
- Петр Петрович, как дела?
- Хорошо. Вот только что в Третьяковке продал "Мясо" за 15 тысяч.
Едут. В троллейбусе одна из женщин, пассажирок, продвигается к нему