"Всеволод Иванов. Дите" - читать интересную книгу автора

III

Обратно в тележке ехал Афанасий Петрович, держал в руках ребенка и,
покачивая, напевал тихонько:
"Соловей, соловей - пташечка...
Канареечка
Жалобно поет..."
Вспоминал он поселок Лебяжий - родину, пригоны со скотом, семью,
ребятишек и тонкоголосо плакал. Ребенок тоже плакал.
Бежали и тонкоголосо плакали жидкие сыпучие и спаленные пески. Бежали
на низеньких крепкомясных монгольских лошадях партизаны, были они
спаленно-лицые и спаленно-душие.
У троп, придушенная солнцем, слалась полынь, похожая на песок, --
мелкая и неуловимая глазом.
А пески - полынь, мелкие и горькие.
Тропы вы, тропы козьи. Пески вы, пески горькие. Монголия - зверь дикий
и нерадостный...
Разглядели имущество офицерское. Книги, чемодан с табаком, блестящие
стальные инструменты. Один из них, на трех длинных ножках - четырехугольный
медный ящичек с делениями.
Подошли партизаны, осматривают, щупают, на руку привешивают.
Пахнет от них бараньим жиром - от скуки ели много и одежда высалилась.
Скуластые, с мягкими тонкими губами - Донских станиц; с длинным черным
волосом, темнолицые - известковых рудников. И у всех кривые, как дуги, ноги
и гортанные степные голоса.
Поднял Афанасий Петрович медноголовый треножник, сказал:
- Тилископ.
И глаза зажмурил:
- Хороший тилископ, ни один мильен стоит. На нем луну рассмотрели и
нашли на ней, парни, золотые россыпи... Промывать не надо, как мука
чистехонькое золото. Сыпь в мешок...
Один молодой из городских захохотал:
- И что брешет, разъязви ево...
Рассердился Афанасий Петрович:
- Ето я-то брешу, стерва ты кукурузная. Погоди.

. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .
. . . . . .
Табак поделили, а инструменты передали Афанасию Петровичу, как казначей
-- может, при случае обменяет он на что-нибудь у киргиз.
Сложил он инструменты перед ребенком.
- Забавляйся...
Не видит тот - пищит. И так и этак пробовал, в пот даже ударило --
пищит дите.
Принесли кашевары обед. Густо запахло маслом, кашей, щами. Вытащили
из-за голенища широкие семипалатинские ложки. Вытоптана станом трава. Лог
глубокий, тенистый, а наверху часовой на лошади кричит:
- Мне скора-а... Жрать хочу... Смену...
Пообедали и вспомнили - надо ребенка накормить. Пищит непрестанно