"Дэниел Истерман. Ночь Седьмой тьмы " - читать интересную книгу автора

Отель "Королевский" совсем не соответствовал своему названию. Большую
часть его постояльцев составляли тараканы, остальную - семьи с одним
родителем, живущие на пособие. Работники социального обеспечения называли
его домом на полдороге. На полдороге между бедностью и нищетой. Его
длинные, гулкие коридоры были освещены через преувеличенные промежутки
голыми лампами, заключенными в пыльные проволочные сетки. Зеленый и белый
кафель, которым были выложены места общего пользования, потрескался и был
покрыт жирной грязью. Отель выглядел и пах, как общественный туалет. Это
место было из тех, где одинокой мулатке предоставляли комнату в час ночи,
не задавая вопросов.
Кто-то вызвал из комнаты в дальнем конце участка полицейского врача,
который был занят тем, что брал анализы крови у пьяниц. Он проводил ее в
отель и сделал внутримышечную инъекцию диазепама. Уже через несколько
секунд она почувствовала, что готова уснуть прямо на улице. Сон с грохотом
накатился на нее, как волны, разбивающиеся о коралловый риф.
И вместе со сном - кошмары. Она не могла быть уверена, где кончался
один и начинался другой. То она была в камере своего отца в полицейском
управлении, прислушиваясь к шепоту тонтон-макутов в коридоре; то она
задыхалась, погребенная заживо в гробу, сколоченном из треснувших половых
досок; а теперь ее поднимали из могилы мужчины в дешевых черных очках, они
давали ей пюре из сладкого картофеля, тростникового сиропа и concombre
zombi 5, крестя ее маслом перед крестом из черного дерева.
Но когда она проснулась, один сон остался в памяти, выделяясь из
прочих: она брела по темным густым джунглям, погруженным в полосатые вечные
сумерки, меж деревьев, высоких, как дома. Это был не Гаити, это была
Африка, куда возвращались духи всех умерших. Она слышала, как что-то
бормочет и шуршит, скользя среди теней, но когда оборачивалась, то не
видела ничего, кроме деревьев и опутавших их лиан. Она знала, что идет так
уже много недель, но джунгли не кончались. Чем дальше она шла, тем гуще они
становились. Рик был где-то впереди, его не было видно; позади них Филиус
медленно полз на четвереньках, слепой, глухой и немой, принюхиваясь к их
следам своим чувствительным носом.
Она подошла к стене из грубо отесанных каменных глыб, такой высокой,
что она не могла видеть ее вершины. Анжелина попыталась обойти эту стену,
но стена, казалось, была нескончаемой. Наконец она подошла к высокой
золотой двери, вделанной глубоко в камень. Коснувшись двери рукой, она
почувствовала, как та тяжела, но, когда она толкнула ее, дверь медленно
открылась. Шагнув через порог, она, вздрогнув, пробудилась и обнаружила,
что лежит в незнакомой кровати, моргая на тени на незнакомом потолке.
Лейтенант Абрамс ждал ее внизу в холле. Он видел ее квартиру, вдыхал
запах тления; он был готов ждать гораздо дольше.
- Хотите поговорить здесь? - спросил он. Она взглянула кругом на
сырые, крошащиеся плитки, на стулья с жесткими спинками. Мимо прошла
пуэрториканка, неся на руках ревущего младенца, четверо детишек постарше
держались за ее юбку.
- Я скорее думала о чем-нибудь вроде "Уолдорф Астории", - сказала
Анжелина. - Я говорю без сарказма. Мне просто показалось, что это могло бы
быть в вашем вкусе.
- Извините. Я уже задал взбучку сержанту Московицу. Он больше привык
иметь дело... - Лейтенант замолчал, смутившись.