"Фазиль Искандер. Дядя Сандро и раб Хазарат (рассказ)" - читать интересную книгу автора

красивый город Востокам. И там били фонтаны большие, как деревьям. И там
били деревьям, на ветках которых сидела персидская птица под именем
павлинка. И там по улицам ходили оленям, которые, видя мужчин, вот так
опускали глаза, как настоящие армянские девушкам. А зачем? Все пиль и
пепель.
Может, Тигранакерт бил лучи, чем Рим и Вавилон, но мы теперь не узнаем,
потому что фотокарточкам тогда не било. Это случилось в шестьдесят девятом
году до нашей эры, и, если б Хачик тогда жил, он бил би безработным или
носильщиком... Фотографиям тогда вобче не знали, что такой.
Но разве дело в Хачике? Нет, дело в Тигране Втором. Когда этот римский
ггтферан Лукулл окружил Тигранакерт, Тигран взял почти все войска и ушел из
города. Тигран-джан, зачем?!
Это бил великая ошибка великого царя. Тигранакерт имел крепкие стен,
Тигранакерт имел прекрасная вода, такой соук-су, что стакан залпом никто не
мог випить, и Тигранакерт имел запас продуктам на три года и три месяца! А
зачем? Все пиль и пепель!
Тигран-джан, ты мог защитить великий город, но надо было сначала
вигнать всех ггтферанов-греков, потому что они оказались предателями. Зачем
грекам армяне? И они ночью по-шайтански открыли воротам, и римские солдаты
все сожгли, и от города остался один пиль и пепель.
А пока они окружали его, что сделал Тигран? Это даже стидно сказать,
что он сделал. Он послал отряд, который прорвался в город, но вивиз что?
Армянский народ, да? Нет! Армянских женщин и детей? Да? Нет! Вивиз свой
гарем, своих пилядей, вот что вивиз! Это даже стидно для великого царя!
О, Тигран, зачем ты построил Тигранакерт, а если построил, зачем дал
его на сжигание римским ггтфе-ранам?! Все пиль и пепель!
...Пока он излагал нам историю гибели Тигран-акерта, к нему подошел
клиент и хотел попросить кофе, но Хачик движением руки остановил его, и тот,
удивленно прислушиваясь, замер за спиной Акопа-ага.
Сейчас проси! сказал Хачик, когда Акоп-ага замолк, скорбно глядя в
непомерную даль, где мирно расцветал великий Тигранакерт с фонтанами
большими, как деревья, с оленями застенчивыми, как девушки, и с греками,
затаившимися внутри города, как внутри троянского коня.
Два кофе можно? спросил человек, теперь уже не очень уверенный, что
обращается по адресу.
Можно, сказал Акоп-ага, вставая и кладя на поднос пустые чашки, теперь
все можно.
Немного поговорив о забавных чудачествах Акопа-ага, мы вернулись к
рассказу дяди Сандро о Хазарате. Версия дяди Сандро о причине, по которой
Хазарат отказался уходить с ним, была оспорена Кемалом.
Я думаю, сказал Кемал, отхлебывая кофе и поглядывая на дядю Сандро
темными глазами, твой Хазарат за двадцать лет настолько привык к своему
сараю, что просто боялся открытого пространства, хотя, конечно, и мечтал
отомстить Адамыру. Вообще природа страха бывает удивительна и необъяснима.
Помню, в сорок четвертом году наш аэродром базировался в Восточной
Пруссии. Однажды я со своим другом Алешей Старостиным пошел прогуляться
подальше от нашего поселка. Мы с ним всю войну дружили. Это был великолепный
летчик и прекрасный товарищ. Мы с ним на книгах сошлись. Мы были самые
читающие летчики в полку, хотя, конечно, и выпить любили, и девушек не
пропускали. Но сошлись мы на книгах, а в ту осень увлекались стихами