"Фазиль Искандер. На даче" - читать интересную книгу автора

самым себе, они не испытывают зависти друг к другу. Бог не выделяет
любимцев. Образно говоря, они чаще смотрят вверх, а не друг на друга. Им не
надоедает смотреть друг на друга. Они смотрят друг на друга уже освеженными
глазами.
Надо удивляться не тому, что первый путь практически почти всегда
побеждает, ибо слаб человек. Надо удивляться тому, что идея второго пути,
будучи тысячи раз побеждена первым путем, не умирает, а продолжает жить, что
и доказывает ее истинность.
- Интересно, как у человека с годами изменяется отношение к истине.
Известный исторический анекдот. Гете и Бетховен гуляют по дороге. Появляется
коляска очень знатного человека. Гете глубоко кланяется ему, а Бетховен
демонстративно неподвижен.
В юности казалось, что Бетховен прав в своей гордой независимости, а
Гете поступил как жалкий верноподданный. Филистер. Так его называл Энгельс.
Теперь, в зрелости, я вижу, что они оба были правы. Бетховен своей
подчеркнутой независимостью как бы говорит: уважать человека нужно за его
личные достоинства, а не за высокое происхождение.
Гете своим уважительным поклоном говорит: нельзя внезапно порывать с
традицией - это грозит хаосом и кровью.
И вот они поступили противоположно, но каждый по-своему прав.
- Более того! Бетховен был бы неправ без противоположного жеста Гете. И
Гете был бы неправ без противоположного поведения Бетховена.
Историческая мудрость в этом единстве противоречий. Без уважения к
традициям жизнь превращается в хаос. Без утверждения личного достоинства
человека, независимо от происхождения, жизнь мертвеет. Новое должно
пробиваться постепенно сквозь ветшающую традицию и само должно превращаться
в традицию.
- А как ты думаешь, чем вызваны современные кавказские и
среднеазиатские войны?
- Я думаю, что все причины, которые называют политики, внешние.
Внутренняя причина, о которой многие воюющие и сами не подозревают, - это
восстание молодых против восточной этики уважения и подчинения старшим.
Молодой человек с автоматом в руке, воевавший и рисковавший жизнью,
подсознательно добивается права не уважать стариков и не подчиняться им. Я и
раньше бывал на Востоке и позже в горячих точках побывал. Сейчас бросается в
глаза дерзкое неуважение к старшим со стороны молодых. Но на этом
беспрекословном подчинении старшим тысячелетиями был организован быт на
Востоке. Старики более или менее сдерживали страсти молодых.
- Но когда же эта трагедия кончится, если верить твоей версии?
- Трудно сказать. Скорее всего, когда молодой сделается стариком и
сменит автомат на палку.
- Слишком долго! Не хочу этому верить! Может, все еще уляжется.
- Дай Бог!
- Не кажется ли тебе, что в знаменитом изречении Достоевского "Если
Бога нет - все дозволено" есть некоторая риторика?
- Почему?
- Но ведь точно так же и инквизиторы, сжигавшие живых людей, могли бы
сказать: во имя Бога - все дозволено.
- Но инквизиторы, ссылаясь на Бога, оправдывали свои преступления,
тогда как Достоевский утверждает, что безбожие лишает человека серьезной