"Фазиль Искандер. Эссе и публицистика" - читать интересную книгу автора

Это, конечно, упрек вождям, которые пришли после Ленина. Здесь Пастернак идет вслед за Пушкиным. Так Пушкин кивает на Петра.
Но действительно ли он управлял полетом мыслей? Я хочу понять этого
человека. Я листаю его статьи, вчитываюсь в них, стараюсь уяснить, что стоит
за этой многообразной ненавистью и однообразной скукой. И вновь убеждаюсь,
что ничего не стоит, кроме самой ненависти и скуки. Повсюду я чувствую
энергию бодающего ума, но нигде не проникаюсь красотой глубокой мысли,
потому что таковой нет. Да и не может быть, строго говоря.
Пафос Ленина - не истина, а цель, понятая как истина. При {362} таком
психическом складе все, что тормозит движение к цели, отбрасывается с
величайшим презрением. Сомненья, остановки, раздумья порождают глубокую
мысль. Но я ни разу не встретил в его статьях и письмах сомнения.
Мысли, афоризмы, точные наблюдения над человеческой природой,
высказанные великими историческими деятелями, остаются с нами независимо от
нашего отношения к этим деятелям. Я ни разу не слышал, чтобы люди, связанные
с культурой, перебрасывались ленинскими афоризмами.
Говорят, он был гением взятия и удержания власти. Не знаю. В одной из
записок гражданской войны Ленин пишет каким-то начальникам: надо увеличить
хлебный паек железнодорожникам, чтобы они лучше работали, и соответственно
снизить хлебный паек остальным гражданам. Пусть умрут еще тысячи людей, зато
мы спасем страну.
Так он пишет. Что ж тут гениального? И таких записок много. А вот его
пророчество. В речи перед комсомольцами он говорит, что они, комсомольцы,
через двадцать лет будут жить при коммунизме. Мог ли такое сказать
проницательный человек, да еще сделавший своим богом контроль и учет?
В нравственном облике великого борца с обществом эксплуататоров
забавная черта: всю жизнь нигде не работал, всегда жил на чужие деньги.
А между прочим, насколько я помню, анархист Кропоткин считал делом
абсолютно принципиальным, чтобы социалист-революционер своим собственным
трудом зарабатывал свой хлеб насущный. И сам всю жизнь кормил себя своим
трудом.
Ленин же, начиная с шушенской ссылки, где содержался на вполне
приличный государственный кошт, совершенно беззастенчиво теребит
мать-пенсионерку: шли деньги, шли деньги. Как-то даже неловко читать эти
письма. Хочется отвернуться, не видеть, не слышать.
Позже, живя многие и многие годы за границей, он рассылает письма во
все концы света и особенно в Россию с просьбами, легко {363} переходящими в
требования, выслать деньги по его адресу.
Любимое занятие его в это время - женить какого-нибудь шалого
большевика на богатой купеческой вдове. Понятно, с какой целью. Где ты,
свободный от денежного мешка, социалистический брак? Вообще, когда в письмах
речь идет о том, чтобы у кого-то выцарапать деньги, его сухой стиль
революционного столоначальника приобретает оттенок некоторой коровьей
игривости.
Нет чтобы по семейной традиции пойти поработать в какую-нибудь
женевскую гимназию. Хоть на полставки, как сейчас говорят. Ведь вполне
интеллигентный человек со знанием языков. Куда там! Ну, что ты, Коба,
замешкался? Где мой любимый Камо?
А как обстоит дело с созидательными идеями? Насколько я знаю, именно он
придумал соцсоревнование, которое должно было подхлестнуть трудовой азарт
рабочих. До сих пор подхлестывает. Могло ли такое прийти в голову серьезному