"Фазиль Искандер. Сандро из Чегема (Книга 3)" - читать интересную книгу автора Но дядя так ему ничего не сказал, и он уехал. Я тогда совсем мальчик
был. Но вот приходит двадцать второй съезд, дай бог ему здоровья, а я в это время в армии. И я пишу дяде из армии. -- Дядя, -- пишу, -- опять наше время пришло. Как советский десантник, как отличник боевой службы жду встречи с твоим следователем. Но дядя так мне его и не показал. И вскоре он умер, потому что день и ночь думал о крестьянах, которые, замерзая в Сибири, может быть, говорили между собой: -- Что мы ему такого плохого сделали, что он нас тащил на это собрание? Разве я это когда-нибудь забуду? Вот так они очистили все наши долинные села. И теперь нам говорят: -- Хватит вспоминать про бериевщину! Сколько можно? А я говорю: -- Еще тысячу лет будем вспоминать и не хватит! Но я теперь возвращаюсь к своему личному горю. Правда, мясник Мисроп меня поддержал, но этого мало. Люди продолжают приходить в бар и мучают вопросами за второе сердце. И я уже решил поехать в Москву, нанять хорошего профессора и получить у него справку, что человек вообще два сердца не может иметь. Тем более некоторые приходят в бар и, пользуясь шуткой, мацают, извините за выражение, как пидара, чтобы послушать второе сердце. Я хотел получить такую справку, снять с нее копию у нотариуса и прилепить в баре к стенке: -- Читай сам, если грамотный! И тут как нарочно ко мне в бар приходит один пожилой человек с женой и пьет коньячок, запивая турецким кофе. Ничего так пьет, симпатично. Я смотрю профессора. -- Извините меня, -- обращаюсь я к нему, -- вы случайно не профессор или у вас только видимость? -- Да, -- говорит, -- я профессор. Жена тоже улыбается и кивает. -- Извините меня, -- говорю, -- но по какой отрасли? -- Я, -- говорит, -- доктор медицинских наук. -- И профессор, -- говорю, -- медицинских наук? -- Да, -- говорит, -- а что? И тут я ему рассказываю про свое горе и прошу ответить на вопрос: -- Бывает у человека два сердца или нет? -- До сих пор, -- говорит, -- я никогда не встречал в медицинской литературе, но в жизни все может быть. -- Как, -- удивляюсь я, -- вы доктор медицинских наук, вы профессор этих же наук, неужели вы точно не знаете, может быть у человека два сердца или нет? -- В жизни, -- говорит, -- все может быть. -- Вот от этого он и пьет, -- добавляет жена. И так я опять остаюсь со своим горем. Теперь я расскажу, все, как было, потому что вы друзья дяди Сандро, а это для меня все. Тем более вам это могут здесь рассказать в искаженном виде, как будто у меня два сердца. Клянусь мамой, клянусь моими двумя детьми, если хоть одно слово неправда. В том же баре я тогда работал. В тот день горевестник сообщил, что в Чегеме умерла моя двоюродная бабушка, то есть моей материной матери |
|
|