"Тацудзо Исикава. Свое лицо (Современная японская новелла) " - читать интересную книгу автора

Покончив с делами дома, я отправился в парикмахерскую. Мне необходимо
коротко подстричься, чтобы еще больше изменить свою внешность. Сейчас, когда
я сидел плотно закутанный в большую белую простыню, в зеркале отражалось
только мое лицо. Незнакомое. Не мое. Крупный нос и красивые глаза с двойными
складками на веках. Никакой родинки. Меня бы не узнал даже сыщик, окажись он
здесь. Да что говорить, если я сам себя не узнаю. Стараясь справиться с
охватившим меня чувством грусти, я закрыл глаза.
В руках парикмахера задвигались ножницы, и пряди волос упали на мои
плечи. Ничего, волосы быстро отрастут. Мужчина должен стричься - таков
обычай, принятый у всех цивилизованных народов. Отрастить и остричь - и так
без конца. Напрасная трата сил. При этом все хотят, чтобы волосы отрастали.
А с появлением лысины даже начинают прибегать к специальным средствам для
ращения волос, и все для того, чтобы затем их снова остричь. Так уж, видно,
устроены люди, что не могут обойтись без лишней траты сил. Другое дело - я.
Я стригусь, чтобы изменить свою внешность, и мне придется прибегать к этому
каждый месяц. Стоит волосам отрасти, и нынешний Харада начнет смахивать на
Мурата. Точно так же, как с деревом каратати - к нему можно привить ветку
персимона, но оно все равно даст ростки каратати.
В прачечной на противоположной стороне улицы работник гладил у окна
рубашку. А зачем он это делает? Ведь рубашка все равно быстро загрязнится и
изомнется. Ее снова отправят в стирку, и вскоре она снова станет грязной. И
так будет продолжаться до тех пор, пока ткань не расползется. Парикмахер
занимается стрижкой, наперед зная, что волосы отрастут, а в прачечной
стирают, не сомневаясь, что белье снова станет грязным. Полиция ловит одних
воров, а в это время совершают кражи другие. Воровство - занятие вечное, как
и профессия полицейского. Вечный круговорот преследований и бегства. Есть
крайний случай, когда задержание преступника абсолютно невозможно для
полиции. То есть самоубийство преступника. Покончив с собой, он становится
недосягаем для государства, закона. Но если опасные преступники - грабители,
убийцы, поджигатели - попадают в руки правосудия, закон осуждает их на
смертную казнь. В первом случае преступник сам себя выводит из-под действия
закона, во втором это достигается путем смертной казни. Не признак ли это
беспомощности правосудия?...
Лучше вернуться к себе... Предположим, я останусь на долгое время
Харада Кэнъити, но кто он, этот Харада, откуда родом, никому не известно.
Имя, правда, японское, но ведь оно вымышленное. Вдруг этот Харада вовсе и не
японец, а кореец, тайванец или, скажем, китаец. Короче, его гражданство не
установлено, а к такому человеку не так легко применить японские законы. А
что, если я объявлю себя китайцем, ведь это чревато осложнениями
меяодународного масштаба?!.
Пока я сидел с закрытыми глазами и фантазировал, парикмахер успел
изрядно обкорнать мою шевелюру. Взглянув на себя в зеркало, я невольно
подумал, что становлюсь артистом и все, что мне предстоит совершить начиная
с сегодняшнего дня, будет игрой. Мне выпала роль Харада Кэнъити, и я должен
буду сыграть этого человека. Что же он собой представляет, этот Харада?
Каково его происхождение, воспитание, характер, вкусы, темперамент?... Ведь
он же человеческое существо в его единстве и противоречиях. Иными словами,
он индивидуален, как и любой смертный, даже не осознающий этого. Однако
можно ли так, сразу, по собственной воле создать некую индивидуальность?
Пожалуй, эта задача окажется труднее, чем сбежать от собственного