"А.В.Исаченко. Если бы в конце XV века Новгород одержал победу над Москвой [V]" - читать интересную книгу автора

западноевропейского протестантизма. Борьба с ортодоксальными догматами,
идея секуляризации мысли типичны как для Западной Европы эпохи Реформации,
так и для Новгорода и Пскова конца XV века.
По словам Г. Бирнбаума, вопрос о возможной связи между "жидовствующими"
и гуситами, особенно таборитами, заслуживает более подробного
исследования, ср. Н. Birnbaum, Jews and Slavs: Contacts and Conflicts in
Russia and Eastern Europe, International UCLA Conference, March 19-23,
1972. Бирнбаум ссылается особенно на книгу Н.А. Казаковой и Я.С. Лурье,
Антифеодальные еретические движения на Руси XIV - начала XVI века. М-Л.,
изд. АН СССР, 1955, стр. 344.
Языковеда в первую очередь интересует судьба языка. Во всех странах
католической Европы, в которых Реформация одержала победу, наиболее ярким
и наиболее важным последствием антиримского движения была борьба с латынью
и введение национального языка в область религии. Без лютерского перевода
Библии в Германии не было бы Реформации. Только в связи с Реформацией
складываются уже в XVI веке немецкий, литовский, словенский, венгерский и
многие другие литературные языки. Проводниками новых, явно антифеодальных,
идей является низшее духовенство и городское население.
На фоне этих общеизвестных фактов не слишком смелым будет предположить,
что и в Новгороде, и в Пскове - в центрах средневековых "ревизионистов" -
существовали весьма осязаемые предпосылки для замены чуждого и
маловразумительного церковнославянского языка, языком "естественным", т.е.
русским. Если бы ересь "жидовствующих" не была ликвидирована вскоре
после ее появления, если бы Новгороду был дан шанс развивать и
пропагировать новое религиозное учение, то перевод Священного Писания на
русский язык был бы неминуем. Такая "опасность", по-видимому, фактически
существовала. Как бы в противовес возможным мероприятиям "снизу",
новгородский архиепископ Геннадий организует новый перевод библейских
текстов (1489-1499), причем - что особенно характерно - в круг переводимых
оригиналов вовлекаются не только греческие, но и латинские, еврейские и
даже немецкие тексты.
Ср. Н.К. Гудзий, История древней русской литературы, Учпедгиз, Москва,
1950, стр. 238. Языком перевода был, конечно, церковнославянский. Таким
образом был упущен исторический шанс, который больше не повторялся. Первый
перевод Библии на русский язык, появившийся в XVIII веке, остался почти
незамеченным эпизодом.
Даже не обладая буйной фантазией, нетрудно себе представить, какое
направление взяло бы развитие русского языка, если бы в начале XVI века
вместо "киприановской реформы" появился полный русский текст Библии. Одна
часть духовенства реагировала бы с той же враждебностью, с какой
реагировала часть католического духовенства на появление, скажем,
лютерского перевода.
"Раскол" русской православной церкви произошел бы лет на сто пятьдесят
- на сто до никоновского раскола, только победителем вышла бы не
ультрареакционная партия патриарха, а демократическая часть духовенства и
просвещенного городского населения.
Всякий национальный язык, удостоившийся применения в богослужении, этим
самым приобретает в обществе наивысший авторитет. Весьма вероятно, что
литургическая разновидность предполагаемого здесь русского языка впитала в
себя значительные элементы традиционно-церковной славянщины. Таким образом