"Наталия Ипатова. День Полыни" - читать интересную книгу автора

не в счет. Никогда не знаешь, где там явь, а где чары. Может, и нет никакой
Палаты Лордов, а только сплошной морок телевизионщиков. Но теперь,
перешагнув порог, я поверил - все правда.
В кабинете Главы Дома было темно, только лампа с бахромчатым абажуром
низко спускалась над круглым столом. Хрусткая белая скатерть и маленькая
чашечка с кофе на ней. Массивная темная мебель. Камин. Гравюры на стенах.
Сам милорд выглядел частью интерьера. У него было твердое лицо, из тех,
какие называют ястребиными, чуть желтоватое от возраста, и седые, аккуратно
подстриженные волосы. Блекло-голубые глаза. Гордая осанка существа,
единственного в своем роде: судя по ней, ее обладатель умел чеканить и шаги,
и слова. На нем был мягкий домашний жакет из тартана родовых цветов: зеленый
и бурый, с тонкой белой полосой, подвязанный поясом, и кремовая водолазка
под ним. Взгляд его задержался на Марджори, единственной, кто осталась при
нем сидеть, и в этом взгляде я не нашел неприязни.
Едва ли они привезли нас сюда, чтобы подождать часок, а потом спокойно
и безнаказанно оторвать нам головы.
- Прошу извинить меня за нелюбезность, - произнес милорд Кассиас,
подтверждая все мои соображения насчет его манеры. - Все мы знаем, что
завтра - Полынь. У меня, к сожалению, не было времени вести переговоры
обычным путем. Хотите пить? Нет-нет, это всего лишь ключевая вода.
- Да, пожалуйста, - сказала Мардж.
И я опять был изумлен. Казалось бы, к их услугам любые чары: щелкни
пальцами, и графин сам приплывет тебе в руку. Уж эти-то точно поставлены на
поток, и домохозяйки покупают их ради удобства и чтобы не хуже других.
Милорд Кассиас сам прошел к холодному бару, открыл его, достал графин и
бокал, и налил Марджори воды, такой холодной, что от прикосновения его руки
на запотевшем стекле остался след.
Я понял. Это была такая форма роскоши - прикасаться к вещам. Ощущать их
текстуру, температуру, вес. Бока. Грани. Бархатистость бархата,
шелковистость шелка. Милорд Кассиас двигался так, словно каждый день играл в
теннис. И судя по вышколенности персонала, рука у него была железная.
Он вежливо подождал, пока Марджори пригубила.
- В этом доме, - сказал он, - сегодня пропал один из младших
родственников. Отпрыск младшей ветви. Я хочу, чтобы вы нашли его, охраняли и
вернули сюда целого и невредимого вне зависимости от причины его
исчезновения. Я нанимаю вас.
Рохля посмотрел на милорда ошалело, и невоспитанно почесал челюсть:
- Мы даже не полиция. Ну, не все.
- Завтра никто не полиция.
- Простите, милорд, - вмешался я. - Вы сказали - нанимаете нас. Но найм
предполагает взаимный интерес. Не могу представить, что заставило бы меня
выйти на улицу в Полынь.
- Я, разумеется, подумал об этом. Когда вы вернете мне дитя Шиповника,
вы получите обратно вот эту милую молодую даму. Уверен, для нее не составит
особого труда провести какие-то сутки в роскоши, не поднимаясь с удобного
дивана.
- Как насчет ее достоинства? - очень выразительно и тихо промолвил
Дерек Бедфорд.
Милорд Кассиас поднял брови, будто удивился, что нам известно такое
слово.