"Карл Иммерман. Мюнхгаузен. История в арабесках (барон Мюнхгаузен)" - читать интересную книгу автора

кружится.
Но Мюнхгаузен продолжал с жаром.
- Геррес, кроме того, говорит, что святые прекрасно благоухают, в
особенности, когда страдают проказой. Но самое очаровательное это то, что
они источают миро. Святая Лиутгарда пускала его из пальцев, у святой
Христины оно было в персях, а у аббатисы Агнессы из Монте-Пульчано
монахини выдавливали целые кружки. Геррес, кроме того, совершенно
правильно распределяет этот процесс маслообразования по разным частям
тела, так как он вообще не излагает ничего грубо и в сыром виде, а выводит
все, что происходит со святыми, из высшей физиологии. В нижних прикрытых
частях тела образуются нежные или жирные масла, говорит Геррес...
- Понимаю, понимаю, нечто вроде оливкового или салатного масла, -
прервал его старый барон и помахал шапкой, - а где царит настоящая
святость, там зеленое прованское...
- Ах, если б и я могла источать миро! - вздохнула барышня.
- ...Дальше же в верхних частях, примерно начиная с грудобрюшной
преграды, образуются главным образом летучие масла, ароматы, как говорит
Геррес. Иногда, при известном составе воздуха, эти ароматы оседают на теле
в виде манны крестообразной формы; тогда верующие соскребают ее со святых
и съедают. Так это было, согласно Герресу, с уже упомянутой аббатисой
Агнессой из Монте-Пульчано.
- Мюнхгаузен! Мюнхгаузен! - воскликнул старый барон, надув щеки и
выпустив струю воздуха, как он это обыкновенно делал, когда им овладевала
какая-нибудь мысль. - Мы живем в великое время. Везде во всех областях
знания зарождается ясность и связь. То, что случилось с сердцем Филиппе
Нери, это как бы проявление в высшей области того самого, что каждодневно
происходит в низшей, животной сфере.
- Если бы полностью вернулись времена герресовских чудес, то одним
святым можно было бы удовлетворить почти все домашние потребности и
сэкономить сотни расходов, которые теперь так удорожают жизнь. Такой
герресовский святой протопил бы нам комнату, дал бы масло, снизу жирное,
сверху летучее, да раза два в году еще миску с манной...
- Добрый, невинный папа! - сказала Эмеренция и с жалостью поглядела на
отца.
- Дойдет ли до этого, сказать не могу, - продолжал Мюнхгаузен, - но сам
я испытал с этой книгой трехцветное чудо.
Учитель вышел. Такие рассказы были ему особенно в тягость, так как он
был убежденный рационалист. Барон же и его дочь настоятельно попросили
г-на фон Мюнхгаузена сообщить им про трехцветное чудо, и тот продолжал:
- Узнайте же, дорогие друзья и слушатели, что эта достохвальная
христианско-мистическая книга стояла у меня на полке рядом с "Жизнью
Иисуса" Штрауса. Мудрецам достаточно и немногих слов. Ученого учить -
только портить, а потому мне незачем, достойный патриарх и хозяин,
излагать вам подробно содержание последнего произведения: вам и без того
известно из ваших журналов, что в то время, как христианский мистик
свидетельствует о появлении стигматов еще в наши дни, Штраус отказывает
Христу даже в его евангельском существовании; он утверждает, что
апостолическая церковь была чем-то вроде акционерного общества, которая
заказала Спасителя на общественные деньги, так как на него был спрос. Было
большой неосторожностью с моей стороны поставить рядом две такие