"Карл Иммерман. Мюнхгаузен. История в арабесках (барон Мюнхгаузен)" - читать интересную книгу автора

спартанцев в княжество Гехелькрам.
Поэтому он то бывал в восторге от Мюнхгаузена, то зол на него. Истинно
сказано, что несть пророка в своем отечестве без какого-нибудь Фомы,
который сегодня следует за ним, а завтра предаст его.
Во время одной из вечерних бесед барон сказал гостю:
- Видит бог, я неохотно верю в чудеса и держусь того мнения, что
природа - это дом, где все еще каждый день обнаруживают новые комнаты и
каморки; но когда я подумаю, дорогой Мюнхгаузен, что вы были заброшены к
нам в тот самый момент, когда, как я узнал от Эмеренции и учителя, мы все
трое одновременно мечтали о таком именно человеке и в один присест
испустили громкий вздох, то я, право, не знаю, происходят ли такие вещи
естественным путем.
- А что такого удивительного в том, друзья мои, что вы притянули меня
вздохом? - воскликнул Мюнхгаузен. - Ведь мы же знаем, что, когда
человеческий дух сосредоточится как следует на каком-нибудь пункте, ему
бывают присущи повышенные способности. Так, Геррес рассказывает в своей
"Христианской мистике", книге, безусловно достойной доверия, что однажды
святая Екатерина не могла причаститься из-за легкого недомогания и потому
во время службы стояла на коленях в углу церкви: но это не имело никакого
значения, так как облатка полетела через весь церковный корабль прямо ей в
рот (*37).
Так вот я всегда и говорю: что одному хорошо, то и другому здорово.
Ежели праведники могут притягивать молитвой святые дары на сто с лишком
шагов, то миряне, если они только энергично сосредоточатся на одном
пункте, могут приманить к себе этот пункт, будь то деньги, женщины или
почет; и, таким образом, каждому воздается по его желанию; праведники
получают, что им необходимо, а миряне - что им полезно. Я убежден, что
ваши желания набросили на ноги моей клячи магический аркан, который
потянул ее в колючки садовой ограды, и что затем ее вспугнула мистическая
сила ваших вздохов, благодаря чему, пройдя сквозь последующие причинные
звенья, я попал к вам.
- Да, Мюнхгаузен, - воскликнул старый барон, - вы свалились к нам из
эфира, как громовая стрела!
Мюнхгаузен продолжал:
- Не обладай человеческая воля такой силой, то как могло бы случиться,
что иная славная, красивая девушка выходит за безобразного олуха? Олух
втемяшил себе в голову, что он женится на красавице; он направляет на оную
все свои желания, и точно: она отдает ему руку, сама хорошенько не зная,
как это произошло. Другой больше интересуется почетом и высоким
положением: он не знает ничего, решительно ничего, даже в писаря не
годится, но он человек "с убеждениями", в том смысле, в каком мы,
посвященные, понимаем это слово; он обладает максимальной интенсивностью
желания доставить себе и своему кузену все мыслимые блага и еще парочку в
придачу; он убежден, что если ему и г-ну кузену будет хорошо на этом
свете, то счастье страны обеспечено.
Человек с убеждениями, без знаний и ума, так долго и с таким жаром
тайно мечтает сделаться наместником или министром, что в одно прекрасное
утро он просыпается таковым. Мир кричит о мелких интригах. Ерунда! Он бы
лучше научился заглядывать в великие тайны природы. Мистическая сила
желания была причиной того, что наместничество полетело человеку с