"Явдат Ильясов. Заклинатель змей " - читать интересную книгу автора

- Это ты выл ночью? - догадался Омар.
- Выл? Я пел. Пил - и пел. Эх, милый! Сколько таких убогих лачуг по
белу свету, и сколько несчастных людей воет в них по ночам от тоски
неизбывной! Воет тихо, пугливо, чтоб, не дай бог, кого не обеспокоить.
Давай-ка сядем над ручьем да помолчим. Вода - самый дорогой божий дар.
Окунешься - смывает с тела грязь. Сядешь возле, смотришь, ни о чем не
думаешь - омывает душу.
- И пил бы ее.
- Не всякую жажду, родной, можно водой утолить.

Огорчения огорчениями, но горное солнце, горный воздух, купание в
горных ручьях пошли Омару все-таки на пользу. Домой он вернулся окрепшим,
подросшим, загоревшим. Он соскучился по городскому шуму и гаму и в первый же
день, взяв у отца монетку, ушел бродить. В Нишапуре сорок кварталов,
хотелось их все обежать. Но сперва - на базар!
Уже у ворот услыхал мальчишка призывный вопль зурны, грохот бубна и до
сладости знакомый медный голос. Она? Сердце заныло, в голове зашумело. Боясь
ошибиться, он яростно протолкался сквозь толпу и увидал на ковре давнюю и
тайную свою любовь.
Маленький шрам на подбородке, - чуть ли не до слез он умилял Омара
каждый раз. Голе-Мохтар! Девчонка из семейства бродячих скоморохов. Не то
курды, не то белуджи, но скорее всего - цыгане, они часто появлялись в
Нишапуре, давали на базаре представление: кувыркались через голову вперед и
назад, прыгали друг через друга, ходили на руках, смешили народ
прибаутками-шутками, плясали и пели, - и лучше всех, конечно, пела
золотисто-смуглая, с алыми губами, черноглазая Голе-Мохтар.
Голос ее был именно медным - сильным, звенящим. Она казалось ему
сказочной пери, и ученый сын Ибрахима часто видел девочку во сне. Хорошо бы
уйти вместе с нею, выступать на базарах, удивлять людей.
- Ради чего, - по заведенному у них порядку - завершать представление
назидательной беседой, обратился старший скоморох к народу, - человек может
покинуть друга? - И, зная, что никто сразу не решит эту головоломку (мало
ли, ради чего), ответил сам: - Ради семьи. - И продолжал: - А семью? Ради
селения. А селение? Ради страны. А страну?..
- Ради аллаха! - крикнул кто-то богобоязненный. Но скоморох, испытующе,
с умыслом помедлив, твердо произнес:
- Ради самого себя.
Представление окончилось. Бородатый старший скоморох с медным блюдом
пошел по кругу. Зазвенели монеты. Омар с готовностью положил свою. Он все
смотрел на Голе-Мохтар, но она - хоть бы раз взглянула на него! Как-то
рассеянно, вскользь, похоже - лишь по долгу ремесла, девчонка улыбнулась
толпе восхищенных зрителей и медленно удалилась в палатку.
Его неудержимо, - как петушка к зерну, влекло к этой палатке. И Омар не
утерпел, слегка раздвинул дверную завесу. Голе-Мохтар сидела на полу, руки
на приподнятых коленях, голова - на руках. У него дух захватило! Он шумно и
судорожно перевел дыхание. Голе-Мохтар вскинула голову, вздрогнула,
крикнула:
- Рой!
Босые ноги Омара вмиг отделились от земли. Встряхнув мальчишку за
шиворот, Рой, сильный молодой скоморох, прошипел ему в лицо: