"Э.В.Ильенков. Диалектическая логика (Очерки истории и теории) " - читать интересную книгу автора

реальных, в пространстве не только за пределами своего черепа, но и за
пределами стен крепости...
Как же так получается и почему согласуются два мира, не имеющие между
собою абсолютно ничего общего, - мир "мыслимый", мир в мышлении, и мир
реальный, мир в пространстве? С нашей точки зрения" отвечают и Декарт, и
Мальбранш, и Гейлинкс, это необъяснимо. Объяснить сей факт может только бог.
Он и согласует между собой два противоположных мира. Понятие "бога"
выступает тут в качестве "теоретической" конструкции, с помощью которой
выражается очевидный, но совершенно непонятный факт единства, совпадения,
"конгруэнтности", тождества, если угодно, явлений, которые по определению
абсолютно противоположны... Бог - то "третье", что в качестве
"опосредствующего звена" связывает и согласовывает "мышление" с "бытием",
"душу" с "телом", "понятие" с "предметом", действия в плане знаков и слов с
действиями в плане реальных геометрически определенных тел вне головы.
Прямо упершись в обнаженно диалектический факт, в тот именно, что
"мышление" и "бытие вне мышления" суть абсолютные противоположности,
находящиеся тем не менее между собою в согласии, в единстве, в неразрывной и
необходимой взаимосвязи и взаимодействии (а стало быть, подчиняющиеся
какому-то высшему - притом одному и тому же закону), картезианская школа
капитулировала перед теологией и отнесла необъяснимый с ее точки зрения факт
на счет бога, объявила "чудом", т.е. прямым вмешательством
сверхъестественных сил в причинную цепь естественно-природных процессов.
Поэтому-то Декарт - творец аналитической геометрии - и не смог
сколько-нибудь рационально объяснить причину, по которой алгебраическое
выражение кривой с помощью уравнения "соответствует" ("в-себе-тождественно")
пространственному образу этой кривой на чертеже. Без бога тут и в самом деле
не обойтись, ибо действия со знаками и на основе знаков, в согласии с одними
лишь знаками (с их математическим смыслом), т.е. действия в эфире "чистого
мышления", не имеют, по Декарту, абсолютно ничего общего с реальными
телесными действиями в сфере пространственно-определенных вещей, в согласии
с их реальными контурами. Первые "чистые действия души" (или "мышления как
такового"), а вторые - действия тела, повторяющие контуры
(пространственно-геометрические очертания) внешних тел и потому целиком
подчиненные законам "внешнего", пространственно-вещественного мира.
(Проблема эта и поныне стоит не менее остро в так называемой "философии
математики". Если математические построения толкуются как "свободные" от
всякой внешней обусловленности конструкции творческого интеллекта
математиков, работающего исключительно по "логическим" правилам, - а сами
математики вслед за Декартом частенько склонны толковать их именно так, - то
становится совершенно загадочным и необъяснимым, почему же эмпирические
факты, факты "внешнего опыта" то и дело согласуются, совпадают в своем
математически-цифровом выражении с результатами, полученными путем чисто
логических выкладок, "чистых" действий интеллекта? Абсолютно неясно. Только
"бог" тут и может помочь.)
Иными словами, тождество указанных абсолютных противоположностей
("мышления", "души" и "протяженности", "тела") Декартом тоже признается в
качестве фактического принципа - без него была бы невозможной (а не только
необъяснимой) даже его идея аналитической геометрии, - но объясняется делом
бога, способом его вмешательства во взаимоотношения "мышления и бытия",
"души и тела". Причем бог в картезианской философии, а особенно у Мальбранша