"Камил Икрамов. Скворечник, в котором не жили скворцы (Повесть для старшекласников)(про войну)" - читать интересную книгу автора

- Покидать Москву сейчас, когда каждый человек нужен для
противовоздушной обороны, могут только малодушные и паникеры, - внятно
произнесла Одинцова. - Другое дело с предприятиями. Тут уж стратегия и
тактика.
В это время в нашем переулке появилась шикарная длинная машина,
светло-бежевый "ЗИС-101". Такие шикарные машины в наш переулок заезжали
редко, чаще всего - развернуться. Они для переулков не приспособлены. Но
этот светло-бежевый "ЗИС-101" я знал: до войны на нем приезжала жена
директора завода, которая шила пальто у Сережкиного отца.
"ЗИС" остановился недалеко от нашего парадного, и оттуда вылез
слесарь Гаврилов в рабочем комбинезоне и небритый, может, дней пять или
семь. Какой-то человек в шляпе и в очках высунулся из машины и сказал
Гаврилову, вроде как подлизываясь:
- Вы отдохните, хорошо отдохните, Егор Алексеевич, а завтра за вами
Витя подъедет. До свидания...
- Да ладно, - ответил Гаврилов, - чего его гонять? Вы лучше к
завтрему алмазные резцы обеспечьте.
- Да хоть бриллианты, - устало улыбнулся человек в очках и в шляпе.
- Бриллианты пока не нужны, а без резцов я...
- Обязательно, обязательно, - серьезно сказал человек в очках и в
шляпе, придерживая дверцу.
- До свидания, - простился с ним Гаврилов. - Вы не волнуйтесь,
Евгений Валентинович, все будет к сроку.
Машина отъехала, и Гаврилов подошел к нам.
По-моему, мы все стояли разинув рты и смотрели, как в нашем узком
переулке разворачивается длинный светло-бежевый "ЗИС-101".
Что я знал про Гаврилова? Ну, во-первых, что у него пять дочерей. С
Зойкой, самой старшей, я учился в одном классе. Каждое лето жена Гаврилова
со всеми детьми уезжала в деревню. К первому сентября они возвращались.
Уехали они и на это лето. Еще я знал, что Егор Алексеевич Гаврилов и
Сережкин отец, Степан Иванович Байков, из одной деревни и что это Гаврилов
помог устроить Сережку на завод учеником.
- Товарищ Гаврилов, - с особым почтением, какое я замечал чаще всего
у людей выпивших, сказал Кобешкин, - ваши сапожки готовы, можете забирать.
- Спасибо, Павел Иванович, потом как-нибудь, очень спать хочется.
- Конечно, на кой ляд вам сапоги, вы теперь только в наркомовских
машинах ездите, - неожиданно обиделся сапожник. - Вам теперь всю зиму в
тапочках можно ходить.
Одинцова загородила Кобешкина своей широкой спиной и спросила:
- Гаврилов, скажи-ка нам, пожалуйста, когда кончится война?
- Через четыре месяца кончится? Но ведь не более года? Не более? - с
надеждой спросила Доротея Макаровна.
- Это было бы кошмарно... - сказала мать Вовки Ишина.
Приди Гаврилов пешком, его бы так не допрашивали. Но он приехал в
шикарной машине и говорил с человеком в шляпе об алмазах и бриллиантах.
Я тоже внимательно смотрел на Гаврилова и ждал, что он скажет. А он
поморгал, как человек, который только что проснулся и еще хочет спать, и
переспросил:
- Вы про что?
- Про войну. Каков ваш прогноз? - сказала мать Вовки Ишина.