"Святитель Игнатий(Брянчанинов). Слово о смерти " - читать интересную книгу автора

огонь сладострастия и разрушал картины обольстительные [95]. Только потому
мы побеждаемся страстями нашими, что забываем о казнях, последующих за ними;
только потому считаем тяжкими земные скорби, что не изучили мучений адских.
Некоторый инок, подвижнической жизни, сказал святому старцу: "Душа моя
желает смерти". Старец отвечал: "Ты так говоришь потому, что желаешь
избежать скорбей, а не знаешь, что будущая скорбь несравненно жесточе
здешней". Другой брат вопросил старца: "Отчего я, живя в келлии моей,
пребываю в небрежении?" Старец отвечал: "Потому, что ты не узнал ни
ожидаемого покоя, ни будущей муки. Если б ты знал их как должно, то терпел
бы и не ослабевал и тогда, когда б келлия твоя была полна червей, и ты стоял
в них по шею" [96].
Господь, по великому милосердию Своему, открывал отчасти вечные муки
некоторым избранникам Своим для их спасения и преуспеяния. Чрез поведание их
и наши понятия об адских муках соделались яснее и подробнее. "Были два
друга, - сказано в некоторой священной повести, - один из них, тронутый
Словом Божиим, вступил в монастырь и проводил жизнь в слезах покаяния;
другой остался в мире, проводил рассеянную жизнь и, наконец, пришел в такое
ожесточение, что начал дерзко насмехаться над Евангелием. Среди такой жизни
кончина постигла мирянина. Узнав о его смерти, монах, по чувству дружбы,
начал молить Бога, чтоб загробная участь почившего была ему открыта. По
прошествии некоторого времени в тонком сне является иноку друг его. "Что,
каково тебе? хорошо ли?" - спросил монах явившегося. "Ты хочешь знать это? -
со стоном отвечал почивший. - Горе мне, злосчастному! неусыпающий червь
точит меня, не дает и не даст мне покоя чрез целую вечность". - "Какого рода
это мучение?" - продолжал вопрошать монах. - "Это мучение невыносимо! -
воскликнул умерший. - Но нет возможности избежать гнева Божия. Ради твоих
молитв теперь дана мне свобода, и, если хочешь, я покажу тебе мое мучение.
Тебе не вынести, если б я открыл его так, как оно есть, вполне; но хотя
отчасти узнай его". При этих словах почивший приподнял одежду свою до
колена. О ужас! вся нога была покрыта страшным червем, снедавшим ее, и от
ран выходил такой зловонный смрад, что потрясенный монах в то же время
проснулся. Но адский смрад наполнил всю келлию, и так сильно, что монах в
испуге выскочил из нее, забыв затворить за собою двери. Смрад проник далее и
разлился по монастырю; все келлии переполнились им. Как самое время не
уничтожало его, то иноки должны были совершенно оставить монастырь и
переселиться на другое место, а монах, видевший адского узника и его ужасную
муку, во всю жизнь свою не мог избавиться от прилепившегося ему зловония, ни
отмыть его от рук, ни заглушить никакими ароматами [97]. Согласно этой
повести свидетельствуют и другие подвижники благочестия, которым были
показаны адские муки: без ужаса они не могли воспоминать своих видений, и в
непрестанных слезах покаяния и смирения искали обрести отраду - извещение
спасения. Так случилось с Исихием Хоривским. Во время тяжкой болезни душа
его оставляла тело на целый час. Пришедши в себя, он умолял всех,
находившихся при нем, удалиться от него. Заградив двери келлии, он пробыл
двенадцать лет в неисходном затворе, не произнося ни с кем ни слова, не
вкушая ничего, кроме хлеба и воды; в уединении задумчиво углублялся он в
виденное им во время исступления и непрестанно проливал тихие слезы. Когда
надлежало ему скончаться, он сказал пришедшим к нему братиям после многих их
просьб только следующее: "Простите меня! Кто стяжал памятование смерти, тот
не может согрешить" [98]. Подобно затворнику Хорива умирал и воскрес