"Висенте Ибаньес Бласко. Покинутый парусник " - читать интересную книгу автора

И, почти не убирая парусов, мы с ходу врезаемся в берег и зарываемся
носом в песок. Ну, тут закипела работа! Господи, как вспомню, просто не
верится, что все происходило наяву. Поселок скопом набросился на парусник и
взял его приступом; мальчишки, как мышата, скользнули в трюм.
- Живее! Шевелись! Не то сейчас придут солдаты!
Тюки летели из трюма на палубу, падали в воду, их на лету подхватывали
разувшиеся мужчины и высоко подобравшие подол женщины. Тюки мелькали в
воздухе, исчезая из глаз, точно их никогда и не было. Весь груз пропал, как
сквозь землю провалился. Лишь облако табачной пыли носилось над
Торресалинас, проникая в щели домов.
Но тут выступил с отеческим словом алькальд.
- Дружище, так не годится, - сказал он капитану. - Народ все расхватал,
карабинеры вправе жаловаться. Надо же хоть пару тюков на палубе оставить, а
то непонятно, чего они за вами гнались.
Капитан не спорил.
- Ладно, давайте сюда два мешка с табаком подешевле. Хватит им и этого.
И он зашагал к поселку, унося с собой все бумаги парусника. Потом
внезапно обернулся - сатана, а не человек, никогда не растеряется.
- Все стереть, чтобы ни одного знака не осталось!
У лодки - ну точно ноги выросли. Выйдя из воды, она потащилась по песку
среди облепившей ее толпы. Люди трудились, подбадривая себя веселыми
шутками:
- Вот так незадача для таможенников! Остались бедняги с носом!
Жена и мать на руках отнесли домой пострадавшего моряка. По дороге,
охая от боли при каждом резком толчке, он глотал слезы и вместе с другими
смеялся, глядя, как соседи спасают груз. Ну и забава!
Когда за дверями домов исчезли последние тюки с табаком, принялись за
судно. Люди вмиг растащили паруса, якорь, весла, даже мачту сняли, и ватага
мальчишек на плечах потащила ее на другой конец поселка. Словом, как следует
общипали парусник, превратили его в старую, негодную рухлядь.
А конопатчики тем временем знай себе мажут "Забияку", и тот на глазах
меняется - ну точь-в-точь цыганский осел на ярмарке. Раз-другой кистью
взмахнули - и уж в помине не осталось ни имени, ни этих проклятых реестровых
номеров да записей на бортах, что служат ярлыком для каждого судна.
Канонерка бросила якорь в ту самую минуту, когда за околицей исчезли
последние канаты с парусника. Я остался на берегу: уж очень мне хотелось
поглядеть, чем все кончится; а чтобы не бросаться в глаза таможенникам,
взялся помочь приятелю, выходившему в море на рыбачьей лодке.
Канонерка спустила на воду военный шлюп, и на берег выскочила кучка
солдат с ружьями наперевес. Шедший впереди боцман отчаянно чертыхался, глядя
на "Забияку" и на карабинеров, завладевших судном.
Все население Торресалинас втихомолку смеялось над нашей проделкой, а я
хохотал пуще всех. Да и было с чего: видели бы вы, как вытянулись рожи у
таможенников, когда вместо ценного груза они нашли в лодке всего-навсего
несколько пачек дешевого табаку.
- Ну, а как потом все обошлось? - спросил я старика. - Никто не
поплатился?
- А кто мог поплатиться? Разве что наш бедный "Забияка". Верно, его
взяли под арест. Горы бумаги извели, половину поселка на допрос вызывали, но
оказалось, что никто ничего не знает. "Матрикул лодки?" - Молча пожимают