"Цзян И. Молчаливый странник в Лондоне " - читать интересную книгу автора

места, одно за другим, поклониться им, неустанно петь славу Ему - разве это
не путь, который сделает вас счастливым? И какой смысл в том, чтобы приехать
сюда и внезапно покинуть нас? Кроме того, Китай - страна варваров. Китайцы
пренебрежительно относятся к монахам и к вере. Вот почему Будда не пожелал
родиться в их стране. Взгляды ее обитателей узкие, а грехи их глубоко
укоренились. Вот почему причисленные к лику святых и мудрецы Индии не ездят
туда".
(Рене Груссе. "По следам Будды")

Хотя ответ Сюань Цзана, по утверждению его биографов, был всплеском
национальной гордости, за которым последовала хвала конфуцианскому
традиционализму и гуманизму, я все равно не понимаю, почему нас не следует
называть варварами. Я, например, совершенно уверен, что египтяне должны были
называть нас варварами пять тысяч лет назад. Покойный сэр Джеймс С. Локкарт,
в течение сорока лет работавший в правительстве Гонконга, обладал
потрясающими знаниями Китая. Я посещал его каждое утро в субботу, пока он
серьезно не заболел. Сэр Джеймс обладал неподражаемым чувством юмора. Когда
он просил меня объяснить ему какой-нибудь пассаж на китайском языке, он
называл себя "заморским дьяволом с весьма скромными знаниями". С его стороны
было очень "патриотично" (не могу найти слова, лучше определяющего его
чувства, хотя он и не был этническим китайцем) вычеркивать иероглиф "и",
означающий "варвар", из китайских текстов, которые он отбирал для антологии
стихов и прозы "Драгоценности китайской литературы", впоследствии
переведенные на английский язык профессором Гербертом Джайлсом. К сожалению,
в большом эссе все тот же злополучный иероглиф "и" - "варвар" встречался
много раз, и он поменял его на другой иероглиф "и", означающий мое имя (эти
иероглифы произносятся одинаково, но графически отличаются друг от друга и
разные по смыслу) [5]. Однажды я принес ему эту книгу и заметил с сарказмом:
"А я все-таки варвар". Он взревел от хохота и затем объяснил мне, что,
видимо, шанхайский издатель сделал обратную замену, восстановив
первоначальный текст. О, это был счастливый момент в моей жизни, который
навсегда останется в памяти.
Эта книга иллюстрирована моими рисунками, которые, хочется верить,
придают ей особый колорит, благодаря которому она будет отличаться от других
книг о Лондоне. Спустя год моей лондонской жизни я попытался с помощью кисти
выразить то, что увидел в городе. Но мой английский друг, который хорошо
разбирался в китайской живописи, стал уверять меня, что кисть не принесет
мне успеха в изображении английского пейзажа, сколько бы я ни старался. Он
думал, что мои упражнения лишь нанесут вред моему оригинальному стилю. Я
поблагодарил его за интерес к моей живописи, но совет его не принял. Хотя за
эти годы у меня было много неудач, но мои работы, иллюстрировавшие книгу об
английских озерах, были тепло приняты читателями. Я особенно благодарен тем,
кто откровенно и предметно критиковал мои работы, отмечал удачи. Надеюсь
услышать мнения и о тех рисунках, которые воспроизведены в этой книге.
В наши дни многие знают кое-что о китайской живописи, о том, как
выглядят традиционные работы, и что является предметом творчества. Если они
видят, скажем, свиток, на котором изображены одна или две птицы, несколько
деревьев или скал, они, конечно, скажут: "Какая восхитительная китайская
картина!" Но если увидят на картине нечто похожее на современное здание в
западном стиле или фигуру современного человека, реакция будет другая: "Это