"Ли Энн Хасси. Кровавый навет (Перевод Натальи Навиной) " - читать интересную книгу автора

сторож, шамес, или ш_а_м_а_ш. Но разве солнце также не обозначают словом
"шамаш"? Если наш брат есть солнце, как может солнце повредить ему?
Прочие зашикали на нее, крича : "Сейчас не время играть словами!" - и
продолжали свои споры.
Но Дамиш поймал ее взгляд, и улыбнулся. Его посетила мысль, и, когда он
изложил ее, никто не стал ему возражать.
------
На следующий день Бек вернулся, приведя с собой еще больше людей, и
снова все гетто было перевернуто сверху донизу. В конце концов, что, если
евреи забрали своего вампира из синагоги?
- Лучше убедиться, - заявил Бек своим людям.
Но затем толпа, как вчера, поднялась по ступеням синагоги, и на сей раз
раввин отошел в сторону, позволив им ворваться.
Внутри был только один человек. Запахнувшись в талес, он выпевал тихую
мелодичную молитву. Даже Бек и его люди выказали некоторую почтительность,
поддавшись святости обстановки. Они не переворачивали скамьи, только
заглядывали под них. Раввин отпер для них все двери, и позволил заглянуть в
каждый угол.
Бек начинал впадать в бешенство.
- Здесь должен где-то быть тайник! Должен! - пение молящегося
действовало ему на нервы. Он эадержался рядом и сказал: - Почему бы тебе не
заткнуться и не дать человеку прислушаться к собственным мыслям?
Молящийся повернулся и нему, и сердце Бека почти остановилась, когда он
взглянул в темные глаза юноши, который сломал ему руку.
- Но именно в музыке мы обретаем наши мысли, и слышим голос Бога,
Мартин Бек, - сказал Дамиш. - Даже ты мог бы понять это, если бы не тратил
столько времени, слушая голос своей ярости.
- Но... но...- забормотал Бек. Солнце сияло над его врагом сквозь
витражи окон, и тот, кого он считал вампиром, был всего лишь молодым
человеком с благородным и вдохновенным лицом.
Дамиш отвернулся от него, обращаясь в пространство, к свитку Торы в
ковчеге, ко всем, кто стоял и слушал.
- Свет Господнего присутствия подобен сотне солнц, но нежность
Господнего присутствия также в покоящей тьме материнского лона.
Благословенна тьма, в которой началось творение, и благословен свет, который
есть жизнь для всякой твари. Разве молитва не возносит нас к Богу, в котором
весь свет и вся тьма? Разве звук молитвы не облекает нас в божественность, и
не делает нас едиными с Богом? И как может тот, кто един с Богом, бояться
тьмы или света, насилия или горя, боли или смерти? Ибо тот, кто един с
Богом - вне смерти, как Бог вне смерти, и будет жить в свете Господнем во
веки веков.
- Аминь, - прошептал один из людей Бека. Бек хотел повернуться и
ударить его, но обнаружил, что не может двинуться.
- Взгляни на меня, - приказал ему Дамиш. - Ты еще не окончательно
погибший человек - ты не смог заставить себя убить детей. Взгляни на меня и
поймешь.
И Бек взглянул в глаза тьмы, и ощутил, как его втягивает сквозь тьму в
свет. Тень, даятель форм, сама по себе не зло. Только человеческий страх и
невежество делают ее такой. Бек понял это, и опустил глаза, покинув гетто
вместе со своими людьми, более мудрым человеком, чем был раньше.