"Джиллиан Хантер. Порочен, как грех ("Боскасл" #7)" - читать интересную книгу автора

себе груб, дерзок и вызывающе упрям. Эти неистребимые недостатки она не
могла отрицать, да и он сам не стал бы. Насколько она могла судить, он не
был бессовестным распутником. Сохраняя самообладание, она села на своего
мерина и проехала мимо разрушенной ограды пастбища.
Гейбриел стоял, прислонившись к двери конюшни, его мятый черный плащ
висел у него на плече. На лице его было выражение вежливого удовольствия,
когда он смотрел на нее. Миссис Брайант уехала наносить свои ежедневные
визиты и молиться за прихожан.
- Изгородь нужно починить! - крикнула ему, не удержавшись, Элетея.
Он кивнул:
- Вижу. Но на вид она еще крепка.
Она пренебрежительно покачала головой. Он вовсе не смотрел на изгородь.
Он смотрел прямо на... Она выпрямилась. Она никогда не считала себя
красивой. Нос у нее с шишечкой. Ростом она почти со своего брата. Но она
гордилась своей осанкой, результатом ношения в школьные годы корсета из
китового уса - корсет должен был приучить ее держать спину прямо.
Она нахмурилась:
- Надеюсь, вам понравится фиалковое желе. Оно очень вкусное с
поджаренным хлебом.
Он улыбнулся:
- И молитвенник тоже.
Единственное, о чем могла бы помолиться в данный момент Элетея, - это о
том, чтобы благополучно уехать и не ступить на неверный путь. Или, что еще
хуже, не сделать круг и не вернуться к этому высокому страстному человеку с
худощавым насмешливым лицом. Она никак не могла поверить в то, что его
нежданный поцелуй смог так приятно вывести ее из равновесия после того, что
сделал Джереми. Она думала, что будет чувствовать себя замаранной и
оскорбленной. А вместо этого что-то трепетало у нее внутри, и ощущения эти
были вовсе не неприятны.
Когда он целовал ее, она не пыталась сопротивляться. Все то время,
когда он прижимался губами к ее губам, она мысленно смеялась и плакала; ей
хотелось сказать ему, что она такая же скверная, как и он, но она ни за что
не расскажет ему об этом.
Она поедет прямо домой и выпьет полпинты настойки одуванчика и лопуха.
И тут она выпрямилась в седле. Дерзкий человек. Положил руки ей на ягодицы,
словно проверял их мягкость.
Разумеется, сам он не отличался мягкостью. Короткое прикосновение к его
мускулистому телу показало, насколько оно сильное и каменно твердое. Было бы
куда хуже, если бы он не остановился в тот же миг, как только она дала
понять, что он должен вести себя прилично. А ведь Джереми она умоляла
прекратить, молила до тех пор, пока не охрипла, но это его не остановило, и
он сделал ей больно. Она удивилась, что поцелуй Гейбриела оказался порочно
сладким и не обидел ее, если не считать обидным то, что ей самой, как это ни
странно, хотелось просить его о продолжении.
Она ехала медленно, размышляя всуе, брал ли он когда-нибудь женщину
силой, и понимала, что этого не бывало. Скорее, он подставил бы себя под
удар в каком-нибудь рискованном предприятии. Но все же он казался человеком
грубым, который может стать и опасным, если его спровоцировать. Гувернантка
Элетеи утверждала, что он и его братья унаследовали от матери и от ее
предков Бурбонов склонность к заговорам и интригам. А от Боскаслов он