"Ричард Хьюз. Лисица на чердаке (детск.)" - читать интересную книгу автора

автомобиля чемодан мистера Огастина и отнести его по черной лестнице
наверх.
Ядовито-ледяной тон ровно ничего не означал: это был просто
педагогически правильный способ обращения Старших Слуг к Младшим (по
правде говоря, Уонтидж питал даже некоторую слабость к Джимми и надеялся
сделать из него со временем вполне приличного помощника дворецкого). Тон
этот значил так же мало, как благожелательно-почтительный тон, каким он
всегда разговаривал со всеми представителями благородного сословия - по
его наблюдениям, они были по большей части либо дураки, либо никчемные,
опустившиеся пьяницы. Правда, они умели держать слово, но вели себя, как
избалованные дети...
Впрочем, далеко _не все_ дети были избалованными - вот уж чего нельзя
сказать про нашу маленькую мисс Полли! Ее няня - другое дело, вот она
действительно избалованная особа! Эта миссис Холлоран - прямо божеское
наказание... И Минта, ее помощница, норовит во всем взять с нее пример. А
ведь маленькой сучке едва сравнялось восемнадцать! Ну, что вы скажете!
Отшлепать бы ее ночной туфлей по заднице, глядишь, сразу бы поумнела!
Миссис Уинтер придерживалась такого же мнения относительно этих двух
особ, но в соответствии с правилами детская была автономным,
самоуправляющимся государством, для которого даже рескрипты экономки были
не указ.
Поясница Уонтиджа давала себя знать, однако прежде надо было
распаковать этот чемодан, а потом уже можно и отдохнуть.
Понятие "свободные часы" теперь, после войны, утратило всякий смысл,
так как людей не хватало повсюду. В былое время, помнится, здесь держали
четырнадцать лакеев, а теперь - стыдно сказать - в Мелтоне дворецкий сам
должен исполнять обязанности лакея при джентльменах, приехавших погостить!
У миссис Уинтер вон столько девчонок под началом, а у него один этот
бедняга Джимми, так поди попробуй не урони свой авторитет в ее глазах!..
Правда, эти девчонки... Миссис Уинтер, в ее черном шелковом платье, с
ключами у пояса, вообще не ставит их ни в грош. Но что поделаешь, если
теперь дворянство (настоящее дворянство, а не разбогатевшие за войну
выскочки) так низко пало, что всю домашнюю челядь у них заменили
_девчонки_. Да что говорить: в некоторых домах - и притом вполне почтенных
- теперь даже позволяют женщинам чистить серебро! Горничные в парадных
покоях!.. Благодарение богу, Мелтон еще не пал так низко.
И вообще какой теперь смысл стоять во главе всех слуг в доме, когда у
тебя в подчинении нет ни одного слуги, только служанки? Вот это-то и
уязвляло. За стенами дома - там еще есть два лесничих, охранник при водных
угодьях, плотник; в саду еще держат шестерых работников и троих - на
конюшне (даже не считая изгнанного оттуда Триветта). А домашнюю челядь
свели, можно сказать, к нулю, вот что несправедливо.
Убожество! Хозяину следовало бы помнить, к чему его обязывает положение
сэра Уэйдеми из Мелтон-Чейза...
Вставляя запонки в белую вечернюю рубашку Огастина, Уонтидж глубоко
вздохнул, вздох перешел в икоту, и в пищеводе появилось противное ощущение
изжоги. Одно красивое название - вот к чему свелось все его продвижение по
службе, с тех пор как он пошел в услужение к господам.