"Стюарт Харрисон. Улыбка Афродиты " - читать интересную книгу автора

смотрели ему вслед. Успокоившись, он двинулся к дому.

Обычно дорога от бара до дома занимала у него около получаса.
От набережной путь лежал по узким извилистым улочкам, которые,
соединяясь между собой бетонными ступеньками, зигзагами взбирались по
крутому склону горы. Подъем отнимал много сил, и Фрэнч часто останавливался
передохнуть, сердце его глухо стучало в груди, изо всех сил стараясь
обеспечить массивное тело кислородом. Переведя дух, он продолжал подъем.
Ночной воздух благоухал ароматами жасмина и бугенвиллеи, хотя Фрэнч
сознавал, что кисловатый запах его собственного пота и винные пары плохо с
ними сочетаются. В голове понемногу прояснялось, и он уже начал сожалеть,
что болтал в баре чересчур много. "Язык мой - враг мой", - говорили во время
войны, но сам он был слишком молод, чтобы помнить эти слова. На полпути у
середины одной из лестниц от вощеных листьев огромной, усыпанной
белоснежными цветами магнолии отражался свет единственного фонаря,
прикрепленного к деревянному столбу. Небо покрывали мириады звезд. Они
казались такими близкими, что их можно было коснуться, а дойдя до вершины
горы, вовсе шагнуть в космос. Позади чуть слышно прошуршал по бетону камень.
Фрэнч оглянулся, но увидел только, как у стены сбоку метнулась черная тень.
Сердце замерло, однако все было по-прежнему тихо. Немного подождав, он
поспешно продолжил подъем.
Из садов сильно пахло мятой. В другое время Фрэнч, наверное, посчитал
бы этот запах приятным, но когда он наконец добрался до верха лестницы, то
почувствовал себя отвратительно. Он постоял, дожидаясь, пока хоть немного
перестанет кружиться голова. Далеко внизу, в бухте, как в зеркале,
отражались огни ресторанов. Любуясь открывшимся видом, Фрэнч краем глаза
уловил позади себя некое движение и на этот раз мог поклясться, что слышал
звук шагов. Как он ни пытался уверить себя, что это всего лишь игра его
воображения, беспокойство не покидало его.
Он торопливо пошел по улице мимо террас, которые были затенены
виноградными лозами, обвивавшими ржавые металлические решетки. Дома
закончились, и теперь дорога вилась между рощицами оливковых деревьев. Когда
Фрэнч завернул за угол, огни внизу исчезли и дорога погрузилась в густую
гнетущую темноту. Тяжело дыша, он остановился и вытер платком пот со лба.
Позади отчетливо слышались шаги. В их настойчивости было что-то зловещее.
Внезапно появилось ощущение, что темнота окутывает его, как саван.
"Неудачное сравнение", - мрачно подумал он.
- Эй, кто там? - с фальшивой бравадой крикнул Профессор.
На мгновение шаги затихли, а затем зазвучали вновь, став громче и чаще.
На душе у Френча стало как-то особенно спокойно: стоит ли проводить
последние мгновения жизни в страхе? Если ему суждено умереть, он встретит
убийцу лицом к лицу и взглянет ему прямо в глаза. Фрэнч с интересом подумал,
откуда взялась такая храбрость - от выпитого спиртного? Но сейчас он не
чувствовал себя пьяным. Он даже на миг пожалел, что проболтался в
"Скиопесе". Сидел бы молча, может, хоть под конец жизни добился бы успеха, а
может быть, и отношения с Ирэн и Робертом исправились бы. При мысли об этом
сожаление мутной волной всколыхнулось в глубине его души. Шаги звучали
совсем близко. Фрэнч собрал остатки самоуважения, намереваясь с достоинством
встретить уготованную ему участь. Неожиданно из-за поворота послышался звук
мотора. Обычно этой дорогой по ночам почти не пользовались, но сегодня,