"Игорь Христофоров. Работорговец ("Русские рабыни" #1) " - читать интересную книгу автора

спросил он Артюхову, с наслаждением ожидая движения ее маленьких, но
красиво очерченных губок.
-- Стерва законченная, -- пробасил вместо нее подполковник, зам по
режиму, и следователь удивился, что у такого внешне тщедушного человечка
может быть такой низкий оперный голос. Будто он на самом деле лишь рот
открывает, а говорит кто-то другой, сидящий под столом, огромный,
мускулистый и злой. -- За два года отсидки, что она у нас, сорок три
взыскания в личном деле. Крала ткань на производстве, систематически не
выполняла производственный план, многократно оскорбляла контролеров и
вот, -- кивнул на Артюхову, -- воспитателя, в школе отказывалась выходить к
доске, ругалась мужским матом, курила в туалете и однажды даже совершила
членовредительство...
-- Как на фронте? -- удивился следователь.
-- Ну, не совсем... Чтоб не идти на работу. Она проглотила несколько
крючков со своей кровати, чтобы посачковать с недельку в санчасти...
-- Да-а, интересный экземпля-я-яр, -- протянул следователь и чуть
сдвинулся на стуле, чтобы разглядеть ноги Артюховой.
-- Я вас понимаю, -- дернула щекой Грибанова. -- Но мы говорим о
погибшей. А о мертвых -- либо хорошо, либо...
-- Но у нас -- расследование, -- почему-то за следователя сказал
подполковник-режимщик.
-- Все равно. Нехорошо как-то... Не по-людски...
-- У нее враги были? -- Ноги Артюховой, полные, аппетитные, с
ровными, округлыми коленками, следователю понравились. -- Я имею в виду --
среди воспитанниц.
-- Хватало, -- тяжело выдохнула Артюхова. -- Она же претендовала на
роль бугра зоны. Возраст для колонии солидный -- почти восемнадцать лет,
скоро на взросляк переводиться, большой срок судимости, частые отсидки в
ДИЗО, явное противопоставление себя воспитателям и вообще сотрудникам
колонии, ореол блатной со связями на воле, дружки -- по ребячьим колониям.
Ну что еще?.. Ах да -- попытка создать иерархию: с пацанками, чушками и так
далее. Шестерок вокруг нее хватало.
-- А враги? -- настоятельно спросил следователь.
-- Если по-большому, то, пожалуй, Спица... то есть воспитанница
Спицына, -- задумчиво произнесла Артюхова. -- Могли, конечно, и обиженные
быть, кое-кого она как-то избивала, но чтоб так отомстить...
-- Спицына, вы говорите, -- записал фамилию следователь.
-- Да, она тоже претендовала на роль бугра, но делала это похитрее,
не так явно. С Муркой... извиняюсь, Исакевич, у нее неминуемо и без того
произошла бы разборка.
-- Все правильно, -- кивнул следователь. -- Двух вожаков у стада не
бывает.
Грибанова оттолкнулась руками от стола, вскочила с отъехавшего
кресла, прошлась в угол комнаты и назад. Стоя спиной ко всем и глядя на
контрольно-следовую полосу, по которой гуляли толстые грачи, недовольно
проговорила:
-- Стадо -- у свиней. А здесь -- люди. Пусть даже и заблудшие.
Никакой речи о буграх и шестерках быть не должно. Мы всегда это
вытравливали каленым железом. И не зря нашу колонию всегда звали красной...
-- Или сучьей, -- со знанием дела вставил следователь.