"Нина Храброва. Мой Артек " - читать интересную книгу автора

и, следовательно, красота. На оставшиеся два часа топаем с поредевшим
отрядом в соседнюю станицу Суворовскую - рыть картофелехранилище. Рыть
легко, грунт сухой и сыпучий, мы работаем быстро, и Сергей Иванович -
председатель колхоза и участник гражданской войны, не попавший на эту войну
потому, что еще на той потерял руку, и глубоко переживающий свое неучастие -
хвалит нас.
- Тебя как зовут, девочка? Ну, тебя, которая постарше и без формы, -
спрашивает он.
Я соображаю, что вопрос относится ко мне, и с чувством оскорбленного
достоинства поясняю:
- Я не девочка, а пионервожатая, прошу обращаться ко мне на "вы".
(Откровенно говоря, мне приятно, что Сергей Иванович, с первого дня войны
надевший и ни в какую погоду не снимавший за участие в революции полученный
боевой орден Красного Знамени, говорит мне "ты", но не при ребятах же!)
- Ох, извините, понимаю, - торопится Сергей Иванович, - так я хочу
спросить - не придете ли вы к нам и завтра поработать?
- Придем!
К обеду на сладкое поданы рассыпающиеся алые куски арбузов, выданных
подсобным хозяйством бывшего дома отдыха лагерю в награду за хорошую работу
наших ребят на бахче. Как, теперь у нас в чести тот самый, нелюбимый в
мирное время абсолют, он стал абсолютно тихим часом! Сон после работы сладок
и необходим. Я во время абсолюта иду купаться - ребята научили меня плавать,
и я уже перемахиваю туда и обратно неширокий в этом месте Дон. Ребята
купаются после абсолюта. Теперь я по собственному опыту знаю, что это
неопасно, и особых строгостей не придерживаюсь. Поглядывая на них, я думаю о
том, что они несмотря на войну хорошо развиваются - загорелые, мускулистые
от работы. И от работы же - увереннее в себе. Только у некоторых от
злоупотребления сладчайшим донским виноградом появляются аллергические
пузыри. Но не запретишь же... Потом, в следующую за этим летом трудную зиму,
донской виноград поможет ребятам не болеть. Виноград доставляется к нам в
столовую в огромных плетеных корзинах - самый спелый, тот, что именно из-за
спелости не дойдет до госпиталей, до уходящих на фронт эшелонов с бойцами...
После обеда мы снова идем в Суворовскую, пойдем туда и завтра, и
послезавтра, пока не выкопаем всех нужных станичному хозяйству
овощехранилищ. Некоторые занимаются отрядной работой: читают, репетируют
самодеятельность, занимаются спортом - 3-го августа мы проведем то, чего не
удалось сделать в Крыму: откроем летний артековский сезон 1941 года. Будет
торжественная линейка, будет костер и концерт самодеятельности у костра.
Отнюдь не только песни и пляски, у нас в Артеке о таком простеньком концерте
судят пренебрежительно: "Два притопа, три прихлопа!" Гене Гружите и Марите
Растекайте, будущая заслуженная артистка Литовской ССР, прекрасно на русском
языке разыграют несколько литовских народных шуток-комедий, Оля Брейтман и
Яша Бергер из белорусской группы будут читать стихи Маяковского, Маршака,
Веры Инбер с таким мастерством, что впоследствии их одобрят профессиональные
чтецы, в большом количестве будет представлена спортивная гимнастика и даже
акробатика, Виктор Пальм покажет своего "дрессированного зверя", который
будет в дальнейшем превращаться из лошади в верблюда и еще в кого-то, не
имеющего названия, и по команде Виктора показывать разные "волшебные" номера
вроде производства метлы из зубной щетки, а также плясать - то на четырех,
то на шести ногах в подозрительно знакомых ботинках. Но ботинки - ботинками,