"Нина Храброва. Мой Артек " - читать интересную книгу автора

Здесь все в порядке. Возвращаюсь из столовой в лагерь, бужу Борю Макальца -
семь часов, пора!
- Вставай, вставай, вставай! - сигналит Боря. Лагерь просыпается, на
каждое из дальнейших действий отведены считанные минуты: надо накрыть
кровати, да так, чтоб комар носу не подточил. После завтрака я с санитарной
бригадой пойду проверять и буду придираться - опрятные кровати и чистота в
комнатах входит в общелагерное соревнование, от каждодневного порядка
зависит первое место отряда; надо успеть на площадку для утренней
гимнастики, после которой сразу же будет линейка, рапорты, старший вожатый
распределит отряды на работу; хорошо подтянутым строем и лучше, если с
песней, надо поотрядно, без толкотни вовремя войти в столовую.
В степи началась уборка хлеба, в пойменных садах и на бахчах надо
убирать фрукты, виноград, арбузы. Старшие отряды - первый и второй - пойдут
в поле, мой третий и следующий за ним по возрасту четвертый - в сад. Сегодня
колхоз попросил в поле побольше ребят, старший вожатый сообщает об этом и
командует:
- Добровольцы, вперед!
Добровольцы могут быть, естественно, только из моего дежурного отряда,
и тут происходит минутная заминка - кому же хочется добровольно идти в поле,
если там - одно зерно, а тут в садах - яблоки, груши, сливы и, главное,
виноград! Я шепчу "мушкетерам":
- Между прочим, не мешало бы...
- Еще чего, - шепотом же отзывается Арвед Паэорг, или "Спец", прозвище
идет оттого, что Арвед, если нужно кого-то похвалить, восклицает: "Спец!"
- Ох, не хочется, - признается Юра и хитрит: - да и дежурить ведь
надо...
- Мало чего не хочется, - шипит Игорь, я так и знала, что поддержка
придет с этой стороны.
- Третий отряд?.. - вопросительно обращается к нам старший вожатый.
- Ох и лодыри, ну и лодыри, - шепчу я.
Четверка выходит вперед, за ними остальные мальчишки и девочки тоже.
- Стоп, стоп, - уже возражаю я, - а кто дежурить будет?
Оставляем нескольких человек для дежурства, остальные пойдут в поле.
- Мо-лод-цы! - одобрительно скандирует лагерь.
После завтрака с общелагерной санитарной бригадой иду проверять палаты
и за плохо прибранные кровати в тетрадке, в сложной сетке ежедневных оценок
пытаюсь кое-кому их снизить. Дежурные по палатам мечут гневные взгляды - не
на меня, на дежурного вожатого нельзя, не на виновников - с виновниками
разговор будет потом, - а на проверяющих пионеров-санитаров.
- Несправедливо! За свой отряд болеете, оценки занижаете! - несутся
обвинения. Мы, как представители арбитража, ведем себя непреклонно и ни в
какие пререкания не вступаем - это ниже нашего достоинства. Но на коварство
присутствующих, которые кидаются с запозданием поправлять косо лежащие
одеяла, как бы не обращаем внимания - лишь бы все было в порядке, а сумма
оценок в течение дня пять раз успеет измениться.
Потом провожаю ребят на работу и, если уж на поле едет с ними старший
вожатый, мне туда ехать незачем, продолжаю надзор за порядком в лагере - на
кухне, где моют посуду и где пробиваются первые признаки обеда; в прачечной,
где нагревает воду наша прославленная, никаких трудностей не боящаяся, всеми
глубоко уважаемая прачечная бригада - от нее зависят наше здоровье и чистота