"Роберт Говард. Джентльмен с Медвежьей Речки ("Джентльмен с Медвежьей Речки") " - читать интересную книгу автора

красавица, и сбруя на ней такая, что тебе, чурбан неотесанный, и во сне не
приснится!
- Да чтоб он пропал! - воскликнул я, в свою очередь заводясь, - Если
этот твой мистер Вилкинсон такой распрекрасный, что же ты не выскочишь за
него замуж? Черт возьми! Лучше бы мне было придержать язык! Ее глаза
заметали молнии, в воздухе запахло грозой.
- А я и выскочу! - отрезала она. - Ты думаешь, что настоящий
джентльмен не может сделать мне предложение? Так я докажу тебе! Я выйду за
него замуж! - и немедленно!
И в гневе обрушив мне на голову ведро с водой, она умчалась вверх по
тропе.
- Глория, подожди! - кричал я вслед. Но к тому времени, когда я протер
глаза и вытащил из волос дубовые щепки, ее уже и след простыл. Александр
тоже куда-то запропал. Скорее всего, заслышав повышенные тона Глории, он
отошел вниз по ручью, чтобы не мешать разговору. Александр был воспитанным
мулом и, при первых признаках надвигающейся бури предпочитал, не мешкая,
ретироваться, сохраняя при этом невозмутимое спокойствие. Я настиг его
только через милю и, взобравшись в седло, вновь направил его копыта к дому
Макгроу. В таком настроении у Глории хватило бы ума на что угодно, лишь бы
только досадить мне, а она прекрасно знала, что нанесет мне смертельную
рану, если выйдет замуж за этого ковбоя, чтоб ему провалиться! Она жестоко
ошибалась, заподозрив, будто я считаю ее недостойной этого парня. Любой
мужчина, в какую бы полоску ни была его рубашка, считался 6ы последним
дураком, упусти он хоть малейшую возможность окрутить Глорию Макгроу.
Сердце у меня провалилось прямо в мокасины, когда мы, приблизились к группе
ольховых деревьев - месту нашей последней ссоры. Мне кажется, она немного
перебрала, описывая элегантность мистера Вилкинсона, но с другой стороны,
как могла девушка, выросшая в нашей глуши, устоять перед трехцветной
рубашкой и позолоченными шпорами? С ее слов выходило, что он и впрямь богач
да к тому же красавчик. Свои шансы на успех, я оценивал весьма критически.
Практически все, что я имел из одежды, находилось в данный момент на мне; я
в глаза не видел рубашки, купленной в магазине, и уж, конечно, не имел
такой даже на праздник. Я никак не мог решить, что мне делать: грохнуться
ли на тропу и завыть кугуаром или же отправиться домой за ружьем и
прихлопнуть мистера Вилкинсона, пока тот не успел натворить черных дел.
И вот, пока я так раздумывал, на тропинке вдруг снова показалась
Глория.
Она неслась очертя голову, глаза выпучены, рот приоткрыт в испуге.
- Брекенридж! - выпалила она. - Ой, Брекенридж! Я, кажется, попалась!
- Ты это о чем? - спрашиваю.
- Представляешь? - затараторила она. - Оказывается, этот ковбой,
мистер Вилкинсон, положил на меня глаз, как только вошел к нам в дом, хотя
я не давала ему ни малейшего повода. Но ты так разозлил меня, что, прибежав
домой, я сразу направилась к нему и говорю: Мистер Вилкинсон, вы думаете
когда-нибудь жениться? А он в ответ заграбастал мою руку в свою лапу и
нахально так говорит: Крошка, я не перестаю об этом мечтать с тех пор, как,
проезжая на лошади мимо, увидел, как ловко ты колешь дрова. Я, в общем, для
того сюда и приехал. Я была до того ошарашена, что не сразу нашлась, что
ответить, и не успела открыть рот, как они с папашей уже договорились о
свадьбе!