"Роберт Говард. Боги Бэл-Сагота ("Турлоф О'Брайен")" - читать интересную книгу автора

- Отруби ему голову! - крикнула Брунгильда. Ее глаза сверкали, она
стиснула кулаки так, что когти впились в ладони. - Насади ее на меч, мы
внесем ее в город, как символ нашей победы.
Ателстейн, вытирая клинок, покачал головой.
- Нет. Он был хорошим воином, и я не буду измываться над его трупом. Я
сражался в броне, он - совершенно нагой, будь все наоборот, кто знает, как
повернулось бы дело.
Турлоф посмотрел на людей, стоявших на стенах. Они уже приходили в
себя.
- А-ала! Слава тебе, великая богиня! - орали горожане.
Воины за воротами упали на колени и ударили лбами в землю перед гордо
выпрямившейся Брунгильдой. Напрягшаяся, словно струна, она трепетала,
переполненная радостью. "Точно, - подумал кельт, - она больше, чем королева,
она валькирия. Ателстейн был прав".
Брунгильда сорвала с шеи мертвого Ска золотую цепь с амулетом и подняла
над головой.
- Люди Бэл-Сагота! - крикнула она. - Вы видели, как король пал от руки
этого золотобородого великана, и на его железной коже не осталось даже
царапины. А теперь решайте: склонитесь ли вы передо мною добровольно или
будете упорствовать в своем грехе?
Ответом был громогласный рев:
- Склонимся! Вернись к нам, великая и всемогущая королева!
Брунгильда улыбнулась иронически.
- Вперед! - повернулась она к товарищам. - Теперь они пойдут на все,
лишь бы выказать мне свою любовь и преданность. Они забыли уже об измене. И
в самом деле, у толпы короткая память.
"Да, у толпы короткая память, - думал Турлоф, следуя рядом с
Ателстейном за Брунгильдой, которая, миновав ворота, направилась к лежащим
ничком воинам. - Едва несколько дней прошло с тех пор, как они столь же
громко кричали здравицы Ска-освободителю, и еще пару часов назад этот самый
Ска, могучий король, сидел на троне, и люди припадали к его ногам. А
теперь..." Турлоф посмотрел на мертвое тело, валявшееся, всеми забытое,
поодаль. На труп пала тень кружившегося в небе ястреба. Кельт прислушался к
гулу толпы и горько улыбнулся.
За троицей авантюристов захлопнулись огромные створки ворот. Прямо
перед ними тянулась куда-то ввысь широкая белая улица, разветвлявшаяся тут и
там на узкие переулки. Здания из белого камня стояли вплотную друг к другу,
башни возносились к небесам, к дворцам вели широкие лестницы. Далказианин
понимал, что когда-то столицу возводили по определенному и, надо полагать,
хорошо продуманному плану, но ему город показался не более чем кучей
набросанного без ладу и складу камня, металла и полированного дерева.
Его взгляд скользнул по гладкой мостовой. Впереди вновь были люди.
Тысячи нагих мужчин и женщин, стоявших на коленях, наклонялись, ударяли
лбами о мраморные плиты и вновь распрямлялись, вознося к небу раскрытые
ладони. Они делали это одновременно, казалось, трава колышется под ветром. В
ритме поклонов звучал монотонный напев, то стихающий, то усиливающийся в
восторженном экстазе. Жители Бэл-Сагота приветствовали возвращавшуюся к ним
богиню А-алу.
Брунгильда остановилась. К ней подбежал молодой вождь, который первым
выкрикнул здравицу в ее честь. Он пал ниц и поцеловал босую ногу Брунгильды.