"С.С.Хоружий. Праваславная аскеза - ключ к новому видению человека " - читать интересную книгу автора

антропологии, платонические доктрины предсуществования и переселения душ -
был осужден на V Вселенском Соборе (553), но труд различения и отбора в его
наследии продолжался в Церкви и дальше. Полное рассечение, однако,
недостижимо по неоднозначной природе александрийского дискурса: так, в
учении о Воскресении Ориген следует циклической парадигме, заявляя, что
"конец всегда подобен началу"; но одновременно он говорит и о "духовных" или
"прославленных" телах, принимаемых по Воскресении, что явно противоречит
совпадению конца с началом.
СОБОРНАЯ И (ВОСТОЧНО-)ПАТРИСТИЧЕСКАЯ АНТРОПОЛОГИЯ. Патристика и
Вселенские Соборы создали двуединую основу христианской мысли. В учении о
Св. Троице ключевую роль играет выработанный отцами-каппадокийцами, свв.
Василием Великим, Григорием Богословом и Григорием Нисским (IV в.), концепт
Лица, или Ипостаси (пГ(C)пГ°пГЇoпГгпГЎoпГ(C)пГє). Он должен был передать
специфический род бытия каждого из собранных во Троице - Отца, Сына и Духа.
Предикатом такого бытия виделась, прежде всего, самодостаточная отдельность
и конкретная выраженность, индивидуальная отличность, чему отвечало бы
понятие индивидуальности, индивида, особи - как носителя определенной роли,
обличья, маски (пГ°рпГЇoпГЇпГ°пГЇпГ(R), лат. persona).
Однако для бытия Божественного (совершенного, абсолютного) каппадокийцы
усмотрели и утвердили необходимость еще другого предиката: все и всякое
содержание данного бытия обладает совершенной полнотой выраженности,
явленности, открытости, оно всецело явлено налицо. Определенно-особливое,
окачествованное бытие во всецелой полноте выявленности (невозможной в
здешнем, эмпирическом бытии) и есть, по определению, Лицо, Ипостась.
Следующий онтологический тезис утверждает, что ипостасное бытие
имманентно сопряжено с троичной структурой: сопоставляемая ему сущность,
усия (пГЇпГuoпГ(C)пГЎ) едина для всех трех Ипостасей, Отца, Сына и Духа.
Ипостаси связаны меж собой различающими их отношениями порождения (Сына
Отцом) и исхождения (Духа от Отца чрез Сына), но, кроме того, в силу
единосущия, также и некоторой общей соединенностью специфического характера:
Они "соединяются, не сливаясь, но совокупно друг с другом сопребывая и друг
друга проникая (пГ°пГГрпГ(C)пГJпГ·рпГГпГ(C)пГ(R)) без всякого смешения и
слияния" (Св. Иоанн Дамаскин. Точное изложение православной веры. I, 8. Цит.
по: В.Н. Лосский. Мистическое богословие Восточной Церкви // Богословские
труды. Т. 8. М. 1972. С. 32).
Возникающее здесь важное понятие взаимопроникновения, "перихорисиса"
(лат. circumincessio) происходит от глагола "обходить по кругу" и носит
особый характер, не статичный, но и не динамический, выводящий к
представлениям об энергии и общении. Две материальные среды, проникая друг
друга, неизбежно образуют смешение или слияние; но (совершенное)
взаимопроникновение, сочетаемое с (совершенным) сохранением собственной
идентичности - (совершенная) взаимопрозрачность, взаимооткрытость - есть
специфическая особенность и способность личного бытия. Можно заметить,
далее, что именно така особенность присуща (совершенному) общению, как его
определяющая характеристика.
Трактуя перихорисис как совершенное взаимообщение Ипостасей, мы
приходим к онтологической характеризации Св. Троицы как горизонта личного
бытия-общения. Развитие данного аспекта триадологии приводит к понятию
Божественной энергии, которая принадлежит Сущности и является общей всем
Ипостасям. Введенный уже у каппадокийцев, концепт Божественной энергии был