"Том Холланд. Раб своей жажды " - читать интересную книгу автора

деревьев, тянущихся вверх в облака пурпурных цветов, а вдали сверкали
призрачной белизной пики гор. Некоторое время я стоял завороженный этим
прекрасным видом, как вдруг услышал крик одного из моих людей, продолжавших
двигаться по тропе. Я, конечно, бросился вслед и сразу услышал жужжание
мух.
Я догнал кричавшего за ближайшей скалой. Он показывал на статую. Прямо
за ней начинались джунгли, и статуя стояла, словно часовой, охраняющий
подходы к зарослям и деревьям. Мой солдат обернулся ко мне с гримасой
отвращения на простом честном лице. Я поспешил к нему и увидел, что вокруг
шеи идола висит что-то живое. Разило ужасающей вонью, напоминавшей запах
гниющего мяса, и, рассматривая ожерелье на идоле, я понял, что смотрю на
кишащих мух и личинок, - бесчисленные тысячи их образовали живую кожу и
питались тем, что находилось под ними. Я ткнул в это сонмище рукояткой
пистолета; мухи взлетели жужжащим черным роем, и на свет, киша личинками,
появился комок внутренностей. Я подрезал их, и они с глухим шлепком упали
на землю. А когда они упали, к своему удивлению, я увидел блеск золота.
Стерев кровь, я разглядел на шее идола украшение, выглядящее очень
дорогостоящим. Даже я, не разбираясь в женских забавках, понял, что вещица
была довольно древней работы. Я пригляделся к ожерелью повнимательнее: оно
состояло из тысячи крохотных капелек золота, сплетенных в нечто вроде
сетки, и стоило, должно быть, больших денег. Я потянулся к ожерелью,
намереваясь снять его. И в это мгновение раздался выстрел.
Пуля просвистела у меня над плечом и со звоном ударилась о скалу. Я
взглянул вверх и сразу обнаружил нападавшего: какой-то человек стоял на
краю ущелья. Он еще раз навел винтовку, во я опередил его, удачно попав ему
в ногу. Человек покатился вниз по склону, и я подумал, что с ним наверняка
покончено, но нет, он поднялся и, используя винтовку как костыль, заковылял
через дорогу к тому месту, где мы стояли. Все это время он что-то
выкрикивал, показывая на статую. Я, конечно же, не понял ни слова из того,
что он говорил, но догадаться о содержании его речи было нетрудно. Я отошел
от статуи и поднял руки, показывая, что совершенно не интересуюсь золотом
идола. Человек уставился на меня, и мне представилась возможность хорошо
разглядеть его. Это был старик в поношенных розовых одеждах, с лицом и
руками, вымазанными каким-то крайне дурно пахнущим веществом, так что вонью
разило от него до самых небес. Короче говоря, мы столкнулись с настоящим
брамином. Он был бледен, и в глазах его стояли слезы. Я взглянул на его
ногу. Она сильно кровоточила, и я нагнулся, чтобы перевязать рану, но едва
я вознамерился сделать это, как брамин отскочил от меня и вновь принялся
молоть языком. На этот раз мне показалось, что я услышал слово "Кали".
- Кали, - повторил я, и человек кивнул.
- Хан, хан, Кали* (Да, да, Кали! (хинди)), - вскричал он и разрыдался.
Ну что же, беседа складывалась хорошо, и меня нисколько не беспокоило
то, что я буду делать дальше. Однако вдруг за спиной у меня послышались
шаги.
- Может быть, я смогу вам помочь? - произнес чей-то голос мне в ухо.
Я обернулся и увидел, что позади стоит человек - не в мундире, но тем
не менее европеец, с заострившимся лицом и большим носом, напоминающим клюв
хищной птицы. Ему на вид было не больше тридцати, но глаза его выглядели
гораздо старше. Я подумал: "А этот тип откуда здесь взялся?" - и тут на
меня снизошло озарение.