"Николай Хохлов. Право на Совесть " - читать интересную книгу автора

Тем не менее, в ночь с 27 на 28 августа, небольшая группа людей
подобралась к шоссе, не всполошив окружающих гарнизонов.
Нас было тринадцать человек. Накануне вечером, распрощавщись с Куциным
и его штабом, мы выскользнули из неплотного кольца только что начавшейся
блокады, обошли деревни и хутора и ранним утром достигли молодого ельника,
недалеко от намеченной деревушки. Капитан Козлов, командир сопровождавшей
нас охраны, послал четырех своих людей вперед, к краю леса, на разведку. Они
бесшумно скользнули в чащу с автоматами наперевес и их комбинезоны защитного
цвета растворились в зелени леса. Мне нравились ребята из отряда капитана.
Их дисциплина, выдержка и способность легко переносить трудности
партизанской войны были неслучайными. Большинство прошло многолетнюю школу в
спортивных обществах. Под зеленоватыми комбинезонами бойцов спецотряда
скрывались порой обладатели рекордов по слалому, плаванию, легкой атлетике,
мастера ринга и беговой дорожки. Поэтому призывные пункты или комсомольская
организация и послали их в свое время в ОМСБОН для выполнения особых заданий
в немецком тылу.
Коренастый, плотно сбитый паренек, со светлыми "фронтовыми" усами на
мальчишеском лице, ловко закинул деревянное колесико на вершину елки,
подергал за конец белого шнура, оставшийся в руке, и елка утвердительно
качнула веткой. Антенна для моей радиостанции была натянута. Его товарищ,
положив автомат на землю, расставил металлические ножки небольшой скамейки,
привинтил сверху цилиндр динамомашины и прикрепил длинную ручку. Все
сооружение называлось "солдатиком". Наверное из-за цвета краски,
напоминавшей цвет солдатской шинели. Крутить ручку "солдатика" было тяжелой
работой. Но в то утро мне предстояло установить радиосвязь с Москвой и
передатчику нужна была максимальная мощность.
Тем временем я закончил шифровку телеграмы. Текст был короткий:
"Руководству. К переходу на немецкую территорию готовы. Волин".
Паренек, поплевав многозначительно в ладони, налег на ручку и
"солдатик" тонко зажужжал. Контрольная лампочка ярко вспыхнула на панели
передатчика.
- Стоп, стоп! Хорош, пока.
Теперь можно включать приемник и искать Москву. Она появилась в эфире,
как всегда, точно в назначенное время. Голос ее был чистый, звонкий и
уверенный. А может быть мне только так казалось, потому что это был голос
родной Москвы.
Московский оператор отстучал свое "АР" и "К". Я дал знак пареньку.
Теперь мои позывные пошли в эфир и полетели через линию фронта. Москва тут
же ответила "слышу, давайте телеграмму". Через минуту текст моего сообщения
лежал на столе в далекой московской радиорубке. Мы попрощались с оператором.
Но только для вида. Через тридцать минут нам предстояло встретиться на
другой волне. Время, нужное московскому оператору, чтобы расшифровать
телеграммы, связаться с генералом Судоплатовым, получить ответ, зашифровать
и снова выйти в эфир.
- Коль, дай сводочку послушать, а? - умоляюще обратился ко мне мой
помощник по "солдатику".
Правильно. В Москве стрелки подходили к семи и с минуты на минуту голос
диктора Левитана должен был провозгласить торжественно: "От Советского
Информбюро..."
- На, слушай, конечно. Настройка вот здесь.