"Николай Хохлов. Право на Совесть " - читать интересную книгу автора

круглую, лысую голову, с темной прядкой лихо зачесанной через темя, я
вспомнил невольно запорожцев с репинской картины.
Куцин вынул прокуренную трубку из угла рта и постучал ею о дерево.
- Давайте сядем, - показал он широким жестом на два пенька.
Куцин задумался на минуту, глядя на кусты орешника, за которыми скрылся
лагерь.
- Хорошо, что вы прилетели сегодня, Николай. Немцы, кажется, собираются
блокировать этот район. В ближайших гарнизонах накапливаются войска.
- Что же, драться будете?
- Нет. Зачем? Нам своих людей беречь надо. Побегаем с неделю по
болотам, только и всего. Здесь же места для техники непроходимые. А немец
тоже человек. Погоняется за нами и устанет. Жаль, конечно, лагерь покидать.
Сожгут его. Ничего, построим новый. Но вам обязательно до начала блокады
надо вырваться в Минск.
- Раз уж речь зашла, товарищ полковник... Маклярский говорил, что для
нас уже есть конкретное задание. Может быть вы...
- Конечно. Скрывать мне нечего. Вам с Карлом предстоит ликвидировать
гауляйтера Белоруссии Кубе. И как можно скорее. Могила по нему давно
скучает.
Мое сердце екнуло. Пробраться в столицу оккупированной Белоруссии и
убить человека, имя которого воплощает страх и террор для миллионов.
Гитлеровского гауляйтера, на руках которого столько крови русских людей.
Ради такого дела стоило готовиться и ждать...
Куцин заметил, наверное, восхищение, мелькнувшее в моих глазах.
- Тихо, тихо, Николай. Это не так просто, как кажется. Кубе стал за
последнее время очень осторожен. Здесь десятки партизанских отрядов и все
хотят убить гауляйтера. Нужно было придумать что-то вне конкуренции. Поэтому
мы и договаривались с Москвой, что вашей первой работой здесь будет операция
по Кубе. В то время он не особенно берегся. Офицеру в форме можно было
подойти к нему на улице во время прогулки и застрелить. Местного человека
охрана, конечно, и близко не подпустила бы. А офицеру могло удастся. Или
зайти в его рабочий кабинет с каким-нибудь "секретным пакетом" и бросить
гранату. В общем, возможности были большие. Но пока в Москве, по их
привычке, совещались да "утрясали" время ушло. Теперь Кубе на прогулке не
увидишь. Ездит в закрытой машине. На работе появляется неожиданно и
ненадолго. В общем, поумнел... Но уничтожить его все равно надо.

ГЛАВА ТРЕТЬЯ.

В тридцати километрах от Минска, рядом с московским шоссе, лежит
местечко Смиловичи. С востока край многокилометрового лесного массива
подходит узким клином почти вплотную.
В конце августа 1943 года лесная чаща, граничившая с местечком, была
удобным местом для выхода на территорию, контролируемую немцами.
Партизанские лагеря находились глубже в лесах, у далеких болот. Но по
московскому шоссе сновали сотни немецких автомобилей, поддерживавших связь
Минска с фронтом. Поэтому в Смиловичах стоял сильный гарнизон, а в окрестных
деревнях немцы посадили старост, полицейских и завербовали агентуру на
ближних хуторах. Специальные моторизованные отряды держались наготове, чтобы
закрыть подходы к шоссе при первом известии о появлении партизан.