"Даглас Р.Хофштадтер. Гедель, Эшер, Бах: эта бесконечная гирлянда " - читать интересную книгу автора

случаев, отдавала должное оригиналу. Некоторые отрывки оказались даже лучше,
чем в оригинале! Во всех этих странах переводы "ГЭБ" были распроданы на
удивление быстро, и мне доставило огромную радость видеть, как коллективные
усилия творческих переводчиков и непредвзятых издателей сделали возможным
это чудо.
Моей давней мечтой было увидеть перевод "ГЭБ" на русский язык - но
разрыв между востоком и западом в те времена был настолько велик, что "ГЭБ",
несмотря на ее огромную популярность на западе, оставалась неизвестной
подавляющему большинству русских читателей. Долгие годы эта ситуация
оставалась без изменений, и я уже начал сомневаться, появится ли
когда-нибудь "ГЭБ" на русском (или любом другом славянском языке). Однако в
1986 началась невероятно странная серия событий, которые после удивительных
поворотов привели к тому, что через 15 лет русская версия моей книги
появилась на свет. Позвольте мне вкратце рассказать эту историю.
Следуя одному из тех интуитивных прозрений, что бывают только у
матерей, весной 1986 мама подарила мне только что вышедший роман "Золотые
ворота". Написал его неизвестный индийский автор Викрам Сет, учившийся тогда
в аспирантуре экономического факультета Стэнфордского университета, в
городе, где я вырос. Когда я в первый раз открыл эту книгу, у меня отвисла
челюсть от удивления: я увидел непрерывную цепь сонетов! Передо мной лежало
произведение художественной литературы, во многом напоминающее "ГЭБ" - форма
в нем была равноправным партнером содержания. Я никогда в жизни не слышал ни
о чем подобном, и с энтузиазмом уселся за чтение "Золотых ворот". Чтение
романа в стихах оказалось невероятно интересным занятием. Когда я в
следующий раз навестил родной Стэнфорд, я связался с Викрамом Сетом и
встретился с ним. Мы провели приятный вечер за чашкой кофе, и я спросил, что
навело его на подобную необычную идею - написать роман в стихах. К моему
удивлению, он ответил, что его вдохновил роман в стихах, написанный ранее -
а именно, "Евгений Онегин" Александра Пушкина в английском переводе
британского дипломата Чарлза Джонстона.
Я не предполагал, что творение Сета было основано на уже существовавшем
труде; хотя я, разумеется, слышал название "Евгений Онегин", оно вызывало у
меня единственную ассоциацию - с оперой Чайковского. Я был поражен. Более
того, я узнал от Викрама, что он позаимствовал у Пушкина даже точную форму
так называемой "онегинской строфы" и написал этой строфой весь свой роман. И
вот венец этой истории: мы пили кофе не где-нибудь, а в кафетерии книжного
магазина, и не какого-нибудь магазина, а именно того, где Викрам сочинил
большую часть своей книги и который он блестяще описал в одной из строф
(отступление совершенно в пушкинском духе!). И тут Викрам сделал мне
замечательный подарок - купил для меня экземпляр перевода Джонстона, назвав
его "светящимся" и "искрометным".
Вы, наверное, думаете, что получив подобную рекомендацию от автора,
которым я там восхищался, я тут же засел за "Евгения Онегина" Джонстона и
проглотил его с такой же жадностью, как раньше - "Золотые ворота"? Вовсе
нет - почему-то я просто поставил его на полку, где он простоял шесть лет, с
удовольствием собирая пыль. Понятия не имею, почему. Но однажды, когда я
опять оказался в том же калифорнийском книжном магазине, я начал
просматривать секцию поэзии и снова наткнулся на название "Евгений Онегин" -
но этот томик был другого формата и его обложка была другого цвета. Я снял
книгу с полки и увидел, что это был еще один перевод, сделанный Джеймсом