"Ольга Хмельницкая. Маленькая женская хитрость " - читать интересную книгу автора

Неужто Эмма Никитична сама срезала свой цветочек... Он же вроде еще даже и
не распустился?
- Эмма Никитична не могла срезать цветок, потому что я уходила
последней, - отозвалась Зульфия. - А сегодня я пришла первой... как обычно.
Потому что проблемой селей и лавин никто, кроме меня, не занимается. А
срезанный цветочек свидетельствует о том, что в комнату кто-то заходил.
- Может, это уборщица? - проговорила Марья Марковна. - Больше некому. А
уборщица - точно заходила. Сто процентов.
- Конечно, уборщица... Цветок, наверное, вечером распустился, она
хотела его понюхать, а веточка оказалась хрупкой. А потом место слома она
обрезала, чтобы в глаза не бросалось.
Зульфия повернулась и пошла за свой рабочий стол. Компьютер гудел,
вентилятор гнал от системного блока струю холодного воздуха, которая
шевелила бумажный календарь с изображением купидончика, висевший на стене. В
коридоре послышались шаги: на свое рабочее место спешила редактор "Вестника
географических наук" Алиса Невская. Она открыла дверь в своей кабинет, и
Зульфия с Марьей Марковной услышали ее возмущенный крик. Кабинет был
разгромлен.

***

Полканавт голосила навзрыд. Аля бродила меж раскиданных бумаг в своем
кабинете. Директор института Леопольд Кириллович выглядел не менее
растерянным и расстроенным, чем они. Только что он разговаривал с вахтершей
Полиной Георгиевной, которая, конечно, никого и ничего не видела и не
слышала, и теперь чувствовал, что добраться до истинных мотивов происшествия
будет непросто, если вообще возможно. На низком широком подоконнике Алиного
кабинета с комфортом расположилась Лиля Стручкова, надевшая привычную личину
романтической героини, которой и дела нет до какого-то там разгрома, а тем
более до дурацкого цветочка. Через стекло за Лилиной спиной было видно, как
входят и выходят покупатели из супермаркета на противоположной стороне
улицы. Сегодня их было больше обычного - начались предновогодние акции и
распродажи. В коридоре как раз добравшийся до работы Барщевский шептался с
Наташей Куницыной, работавшей в институте ответственным секретарем и ставшей
новой аспиранткой Стручкова. На поясе у Наташи болтался новенький алый
телефончик, очень маленький и стильный, а в руках была коробка конфет. Брови
девушки были выщипаны в тонкую ниточку, отчего лицо постоянно казалось
удивленным. Правда, сейчас было видно, что она скорее расстроена, чем
удивлена. Коробка была распечатана, девушка выуживала из нее конфетку за
конфеткой и отправляла их в рот. При виде Барщевского Алино сердце ухнуло
вниз, забилось, дыхание перехватило, а ноги стали ватными.
"Саша", - только и смогла подумать она, не в силах отвести взгляда от
короткой стрижки ежиком и потертых джинсов, безупречно сидящих на его
крепкой, подтянутой фигуре, и от клетчатой теплой рубашки, подчеркивающей
широкие плечи. И все стало Але безразлично - и разгром в кабинете, и сидящая
на подоконнике Лиля, и голосящая Эмма Никитична Полканавт...
"Ну посмотри на меня, - гипнотизировала Аля, на сводя с Александра
глаз. - Ну только посмотри на меня, пожалуйста".
Но Барщевский смотрел на Наташу, и заботливо держал ее за руку, и
волновался, потому что она была бледной и несчастной. Аля сцепила зубы и,