"Ольга Хмельницкая. Маленькая женская хитрость " - читать интересную книгу автора

собрав всю свою волю в кулак, отвернулась.
С первого этажа на второй, где располагался Алин кабинет, поднялась
Валентина Ивановна Каверина, которая не делала этого почти никогда.
Примчался профессор Стручков, он глядел на Алю с плохо скрытой
враждебностью, хотя и старался, по обыкновению, мило улыбаться. Впрочем, так
сумрачно он глядел на нее уже несколько лет, с того самого момента, как
получил по морде сумкой с кирпичами в день защиты дочерью Лилей кандидатской
диссертации.
- Ах, какие негодяи! У меня сейчас сердце разорвется! - с придыханием
шептала Лиля, глядя на разгромленный кабинет. На нее никто не обратил
внимания, и Лиля, томным движением заправив за ухо кудрявую прядь, сочла за
лучшее замолчать.
- Что-нибудь пропало? В милицию сообщать будем? - Леопольд Кириллович
ходил по кабинету, стараясь не наступать на рассыпанные бумаги и карты. Его
лицо было мрачным и растерянным, на лбу обозначилась глубокая складка. В
углу сиротливо лежал глобус, на полу рядом с ним виднелась куча старых
конвертов, вывернутых из одного из ящиков стола, под ногами хрустел
рассыпанный сахар, валялась на боку простенькая стеклянная вазочка с
круговыми зелеными следами от цветущей воды, под ней темнела лужа. Аля сто
раз собиралась помыть вазу и вылить протухшую воду, но руки так и не дошли.
Стручков подошел поближе к директору. Он всегда старался с начальством
дружить.
- Тут вообще невозможно выяснить, пропало ли что-нибудь, - мрачно
прогудел он. - У Невской тут такой бардак обычно, что и до погрома все это
точно так же выглядело.
Аля, не сомневавшаяся, что это дело рук Стручковых, вспыхнула. Лиля
ухмыльнулась. Наташа в коридоре что-то говорила Барщевскому, и у Али опять
тупо и безнадежно заныло сердце.
- Оксана! - позвал уборщицу директор, повернув голову в сторону
кабинета Полканавт, откуда до сих пор доносились всхлипы. Директор,
отставной военный топограф, был седым, но седина его совершенно не портила,
наоборот, серебряные волосы делали его солиднее и интереснее. Он был
высоким, импозантным мужчиной, с голосом густым и низким, движениями
неторопливыми, внимательными и живыми глазами. Леопольд Кириллович очень
нравился женщинам бальзаковского возраста.
Оксана, округлая хохлушка лет около сорока с глазами разного цвета и
гладко зачесанными русыми волосами, работающая еще в трех местах, бодро
нарисовалась в дверях. На ногах у нее были красные сапожки на каблучках,
которые громко стучали по полу.
- Не видела я никакого цветочка! - закричала Оксана с порога. Глаза ее
были злыми - ну никак она не могла понять, почему из-за какой-то бесполезной
травки ученая дама Полканавт так убивается.
- Я не об этом вас хотел спросить, - прогудел директор. - Вы вчера
самой последней уходили. Ничего подозрительного не заметили? Вы Алин кабинет
убирали?
Оксана шмыгнула носом и обвела комнату глазами. Весь ее вид
свидетельствовал о том, что она глубоко возмущена вопросами, к которым не
имела, по ее мнению, никакого отношения.
- Да, и тогда усе было нормально. Я вымыла пол, затем чашку и мусор из
корзины выбросила. Тут если по-хорошему убираться, то неделя нужна, да я и