"Джеймс Хайнс. Расклад рун ("Издай и умри")" - читать интересную книгу автора

она нервно оглядывается по сторонам в поисках второго стула. Вирджиния не
сразу разглядела низенький табурет и медленно опустилась на него; сердце еe
при этом провалилось еще ниже, ушло, как говорится, в пятки.
- Ну-с, чем я могу вам служить, профессор? - спросил Карсвелл, а
Вирджиния, сжимая руки на коленях, думала: ох и придется же мне когда-нибудь
об этом страшно пожалеть!

3

В самом деле Вирджиния даже не предполагала насколько! И вот теперь она
почти бежала по окрашенному в пастельные тона коридору исторического
факультета от дверей кабинета Карсвелла, крепко сжимая в руках рукопись.
Шаги отдавались гулким эхом. Она никак не могла избавиться от нелепого
ощущения, что ее преследуют.
Выйдя на улицу, Вирджиния быстро прошла под взорами статуй техасских
героев, от полковника Тревиса до Линдона Джонсона, расставленных через
равные промежутки вокруг центральной площади кампуса. Раньше она питала
особую привязанность к восьми Великим Мертвецам, отлитым в бронзе в самых
разных, крайне неуклюжих позах, но сегодня Вирджинии казалось, что все они
смотрят на нее тем хищным взглядом, каким на нее только что взирал Карсвелл.
Горячее южное солнце обжигало руки, и она давно должна была бы ощутить
удушающие объятия техасской жары, но ледяной холод, царивший в кабинете
Карсвелла, следовал за ней по пятам. Будто нечто незримое, непостижимое и в
то же время абсолютно реальное заслонило от нее солнце.
Впервые за все время пребывания в Техасе она пожалела о том, что не
надела свитер. Вирджиния вспомнила, что оставила солнцезащитные очки и
почту, за которой приходила, на столе у себя в кабинете, но ужас охватывал
ее при одной мысли о необходимости возвращаться за ними в университетское
здание. А что, если она снова наткнется на Карсвелла, в голубоватом сиянии
плывущего по коридору на расстоянии шести дюймов над полом, подобно Князю
Тьмы?
Скрученная в рулон рукопись как будто сама собой дернулась в ее руке.
Проходя под статуей Джима Боуи на самом углу площади, Вирджиния еще крепче
сжала ее обеими руками. Обычно она воспринимала Боуи как самого глупого в
компании Великих Техасцев. Он действительно выглядел аляповато в куртке из
оленьей кожи. Боуи стоял, положив одну руку на бедро, а в другой держал свой
знаменитый нож, грозно выставив его вперед. Древняя студенческая байка
гласила, что если под статуей Боуи поцеловать настоящую девственницу, то он
выронит оружие. Сегодня в Вирджинии не осталось ничего девственного, и Боуи
угрожающе замахивался на нее ножом.
Она начала понемногу ощущать жару, только когда вышла за пределы
кампуса и пересекла Тексас-авеню. Вирджиния в белесой дымке шла по бульвару
среди старшекурсников в шортах и майках, что мелькали мимо нее, входя и
выходя из здания библиотеки. Шла мимо бродяг в рваных джинсах, с грязными
сальными волосами, заплетенными в множество косичек, которые сидели в
развалку у раскаленной стены "Чаринг-Кросс рекордз". Один из них, постарше
остальных, с осветленными спутанными волосами до плеч и загорелым
обветренным лицом, цветом напоминавшим старое седло, внимательно оглядел
Вирджинию с ног до головы.
- Сегодня у меня последний рабочий день, мэм, - сказал он, - не ссудите