"Уильям Хиллен. Черная река Тоа-Тхаль-Кас " - читать интересную книгу автора

Сэдсэк, который на веранде частенько играет в "кучу-малу" с двумя соседскими
кошками!
Когда Сэдсэку исполнилось семь месяцев и ростом он догнал своего отца,
я взял на время у Джима Макензи его старого, покрытого боевыми шрамами
ветерана кугуаровой охоты - кошкодава Ниппера, дабы тот преподал Сэдсэку
кое-какие уроки. Нип был вполне оленестоек, надежен, свиреп, участвовал во
многих битвах, но так и не понял, что подкрадываться к пуме и вступать с ней
в бой - не его дело: он должен лишь загнать зверя на дерево и там держать
его в плену. Собаке, которая лезет в драку с пумой, на долгую жизнь лучше не
рассчитывать, так что Нип жил под постоянной угрозой. Впрочем, умер он от
старости.
В свой первый серьезный поход Сэк отправился с Ниппером в январе, когда
какой-то фермер сообщил, что на холмах около Драконова озера видел следы
пумы и трех годовалых котят. Местность была нетрудная, и охота прошла
удачно: мы уничтожили всех четверых. Удар когтями мало что изменил в
истерзанной наружности Ниппера, для Сэка же его разорванное ухо явилось
боевым крещением. Меня беспокоило только одно - у Сэка все еще не прорезался
голос. На беду Нип тоже охотился молча. В следующее воскресенье мы выследили
и загнали на дерево кугуара-самца. Ниппер научил щенка идти по следу пумы,
по меня по-прежнему тревожила его безголосость и драчливость. Из-за этого я
уже потерял раньше одного доброго пса. Правда, со временем голос мог еще
появиться...
Сэк стал самостоятельным, и в ту зиму мы с ним выследили еще нескольких
пум. Голос у него крепчал, на свои первые именины он весил тридцать шесть
килограммов и еще продолжал расти. Забор уже не был для него преградой, но
без меня он от дома далеко не отходил. Теперь он стал настоящей кугуаровой
гончей, единственной в городе, и его общественный престиж был примерно равен
популярности местного юродивого.
Потом он вдруг начал слепнуть. Оболочка глазного яблока разрасталась,
постепенно закрывая сетчатку, а ветеринара в городе не было. Повстречав на
улице городского врача, я описал ему болезнь. Доктору Бейкеру, который и сам
охотился на пум, она была известна. Он догадался, что это птеригий -
наследственное сосудистое заболевание, частое у породистых собак.
"Обойдемся без поездки в центр, - сказал доктор. - Я приготовлю все,
что нужно, и мы прооперируем его сегодня после обеда". Операция удалась, но
у Сэка с тех пор стал несколько потрепанный вид.
Образование Сэка продвинулось, когда в городе появился Келли. Его
хозяин, геолог-разведчик Фрэнк Муни, объяснил мне, что Келли - метис.
"Наполовину лайка, наполовину волк, - сказал Фрэнк. - Из резервации". Пес не
разрешал до себя дотрагиваться никому, кроме Фрэнка. Держась на почтительном
расстоянии, я осмотрел уши Келли, его широкий череп и мощные челюсти, его
иссиня-черную шерсть, объемистую грудную клетку, широкую спину и ляжки, его
пальцевые отростки, когти, следы, которые он оставлял на талом весеннем
снегу. Я тщательно рассмотрел волосок из его шерсти и сравнил его с волчьей
шкурой. И я слышал его запах. Так что либо кто-то одурачил Фрэнка, либо
Фрэнк дурачил меня, либо Келли дурачил весь город. Во всяком случае, если
среди его предков и затесалась собака, от нее он ничего не унаследовал.
Бобыль Келли привязался к Сэку. Во время своих пребываний в городе
Келли навещал нас каждое утро, благосклонно принимал в дар банку собачьей
лососины и забирал Сэка на прогулку, знакомя его со всем, что есть