"Уильям Хиллен. Черная река Тоа-Тхаль-Кас " - читать интересную книгу автора

на черенке - для запасной лески. Я его как-то спросил, что он делает со
своей короткой леской, когда подцепит крупную рыбу, - вываживать-то нечем.
"Крепкое удилище, прочная леска, здоровый крючок, и я ее с ходу раз - и на
берег. А у тебя крючки комариные". И правда, у меня на глазах он вывесил
позади себя на дереве несколько крупных форелей прямо с лесками. Этим
методом Джо удит по своим заповедным местам уже полсотни лет и по-прежнему
вполне доволен. Дивная простота!
Как и Джо, я люблю наблюдать за рыбой. Помню, однажды весной, еще в
детстве, я перебрался на другой берег Сеймура и набрел на незнакомый ручей.
Исследуя его истоки, я обнаружил, что он течет из лесистой низинки, петляя
среди перепутанных корней кедров, кленов, ольхи и высоких кустов болиголова.
Там царил сумрак и покой. Я подошел к маленькому каменистому озерцу, и - о
чудо из чудес! - в нем были два стальноголовых лосося. Через папоротник и
скунсовую капусту я подполз к самому краю. Пристально вглядываясь сквозь
тени в воде, я смог на вытянутую руку от себя наблюдать, как эти огромные
рыбины, чуть шевеля плавниками и работая жабрами, изящно прогуливаются
туда-сюда, держась все время бок о бок. Удочка была забыта. С этого дня я
глазел на них ежедневно целыми часами, не сомневаясь, что рыбы знают о моем
присутствии, но игнорируют его. Как-то я стал участником их свадебного
церемониала. Маленький, зачарованный зрелищем мальчик, по-видимому,
нисколько не мешал им. Однажды их не стало. Через быстрые потоки, по ущельям
и камням они вернулись в море. Тесный мирок пруда как будто опустел, но я
знал, что на золотистом дне, под кучками добела отмытого гравия, спрятана
икра. Мне не терпелось узнать, когда икринки проклюнутся. Неутомимо журчала
вода, а я все сидел и вглядывался, точно мог чем-то помочь делу.
Понятно, я спросил у Джо, бывал ли он в последнее время на Черной. Да
нет, ответил он, давненько не был. Некогда было с уборкой сена, да с этими
беломордыми коровами хлопот не оберешься - то в болото залезут, то не могут
разродиться. Вчера только прискакал на ферму к Джо индеец сказать, что одна
из них торчит в болоте. Индеец обвязал корову веревкой и вытянул ее своей
верховой лошадью, за что Джо дал ему коробку патронов.
- Но, - с таинственным видом проговорил Джо, - в эту пору ее нужно
брать у водопада Чайни-Фолз.
Взгляд его сделался отсутствующим, и он медленно добавил:
- Там дополна крупной. Я вытащил двух самых здоровущих. Зимой!
- Стальноголовых? - спросил я.
- Стальноголовых? Я такой породы не знаю. Это что - тоже форель? Я
только знаю, что этих вот, больших, красномясых, которые парами ходят, -
летом здесь почти не бывает. А зимой ловить шибко холодно, разве что рыбки
невтерпеж захочется. Индейцы иногда их берут. Старуха Минни с фермы на
Форелевом - она все про них знает. Она говорит, что прежде водились
тысячами. Когда была девчонкой, у них в племени все ловили этих рыб зимой. А
потом, вскоре после того как я сюда приехал, случился большой оползень в
ущелье Фрейзера - из-за железной дороги, - и все испоганили.
Я уже ощущал в себе некий зуд и заказал для Джо новую порцию пива.
- Ну а именно теперь - подходящее время для рыбалки?
- Именно теперь - самое подходящее. О чем же я тебе толкую? - терпеливо
ответил Джо. - Вдоль всего водопада Чайни-Фолз и всю дорогу вниз до самого
конца водопада, километра три, а то и больше.
Как-то так получается, что всякий раз, как я бываю возле озера