"Джек Хиггинс. Темная сторона улицы ("Пол Шавасс" #05)" - читать интересную книгу автора

смотрел в потолок и вспоминал, что было написано в официальном рапорте по
делу Янгблада у себя в Бюро. Правда состояла в том, что Джонсон подписал
себе смертный приговор, оставаясь на мостике и отдавая команды, несмотря на
серьезное ранение. Янгблад проявил себя хорошо. Он стойко держался под
обстрелом. В его личной храбрости не возникало сомнений. Но он все время
действовал согласно приказам Джонсона.
"Интересно, верит ли сам Янгблад в свой рассказ? - думал Шавасс. -
Скорее всего, он так много раз повторял все это в течение многих лет, что
выдумка превратилась в реальность. В этой фантастической версии как-то само
по себе получалось, что Крестом Виктории наградили не того, кого следовало,
хотя сам Янгблад, вероятно, стал бы с возмущением это отрицать".
- Тиллотсон пишет, что тебя впервые сцапали за контрабанду.
- Это правильно, - усмехнулся Янгблад. - После войны я пару лет возил
товары через Ла-Манш.
- Бренди?
- Все, что можно продать. А в те дни можно было продать что угодно:
выпивку, сигареты, нейлоновые чулки, часы.
- А наркотики? Я слышал, на этом делают большие деньги.
- За кого, черт побери, ты меня принимаешь? Я не стал бы пачкать руки в
этой дряни!
Похоже, он был искренне возмущен, и это соответствовало фактам из его
"дела". Гарри Янгблад не стал бы связываться с наркотиками или проституцией.
В этом был оттенок высокой морали. Во время суда об этом кричали все газеты,
и публика приняла это благосклонно, забывая про пилота, на которого напали в
Петерфилде. Он пытался оказать сопротивление, и Янгблад избил его так
жестоко, что повредил ему зрение.
Были и другие. Полиция много раз арестовывала Янгблада в связи с
преступлениями, главным образом грабежами, в которых слишком часто
применялось насилие. Но ему ни разу не было предъявлено обвинение. В одном
из случаев сторож, дежуривший у мехового склада, был избит до бесчувствия и
вскоре после этого умер.
Шавасс оторвался от своих мыслей и обнаружил, что Янгблад все еще
разглагольствует:
- То были славные деньки, парень. Мы заставляли копов поломать голову.
У меня была лучшая команда в Смоуке. И мы проворачивали одно дельце за
другим. И каждое было так здорово спланировано, что полиция не могла нам
ничего навесить.
- Это, должно быть, требовало хорошей подготовки.
- Ну, они хватали меня - каждый раз, как попадали впросак. Пытались
навести тень на плетень. Половину времени я проводил в Вест-Энде, у входа в
Центральную тюрьму, где меня фотографировали. Мой портрет не сходил со
страниц этих чертовых газет.
- Пока ты не попал сюда.
Янгблад усмехнулся:
- Подожди, парень. Немного подожди. Я еще буду улыбаться с первых
страниц всех ублюдочных газет, и они ничего не смогут сделать.
Шавасс лежал на кровати, обдумывая все это. Что там Тиллотсон говорил о
Янгбладе в своей книге? Что он стремился к известности, желал славы, даже и
дурной. Риск, опасность были необходимы ему, как еда и питье. Он получал
удовольствие, изображая гангстера каждый раз, когда его допрашивали в