"Джек Хиггинс. За час до полуночи" - читать интересную книгу автора

повстречав его на кривой дорожке.
Двое стоявших сзади него сливались в неясное пятно. Вдруг его огромное
лицо приблизилось ко мне, заслоняя собой весь мир. Он хищно усмехнулся и
щелкнул предохранителем.
- Поосторожнее, - предупредил я. - Будет проклят проливший кровь брата
своего.
Старая сицилийская поговорка произвела на него примерно такое же
впечатление, как удар в подбородок. Его единственный глаз удивленно
округлился, но самое главное - ствол "МИ" перестал упираться мне в шею.
- Ну, вставай, - сказал он. - Кто ты такой?
- Я внук Барбаччиа. Мы с тобой родня по линии моей бабки.
- Господи Боже ты мой, я помню тебя маленьким. - Предохранитель
щелкнул обратно, вселив в меня некоторую надежду. - Однажды, когда мне было
лет четырнадцать, мой старик пошел навестить капо по семейным делам. Меня
оставили ждать у ворот. Я видел, как ты играл в саду с собакой. Белой, с
черными пятнами: Забыл, как они называются.
- Долматины. - Впервые за много лет я вспомнил старого Труди.
- Американский внучок капо в чистенькой одежде. Господи, как же я тебя
тогда ненавидел! Мне хотелось оттаскать тебя за уши. - Он достал окурок
сигары из кармана и присел передо мной. - Слышал, вы с капо не ладите с
того дня, когда погибла твоя мать. - Он процедил сквозь зубы: - Дерьмо из
мафии! Хотя до меня доходило, он уже очистил от него конюшню.
Мне хотелось узнать у него, кого он имеет в виду, но момент был
неподходящим. Он протянул руку и ткнул в мой десантный костюм:
- Что это значит? Когда я тебя увидел из-за деревьев, то подумал, что
они опять прислали своих бандитов.
Теперь я наконец видел все отчетливо, включая девушку и двоих
субъектов, которые с интересом рассматривали мое десантное вооружение. Они
были такие же небритые, как Серафино, и такие же потрепанные. У каждого из
них на плече висело ружье.
Я устало опустился на корточки.
- Надоело повторять одно и то же. Пусть она объяснит.
Он не стал возражать, повернулся и пошел к Джоанне Траскот. Они
немного отошли в сторону и стали тихо беседовать, а я достал пачку и
закурил последнюю оставшуюся сигарету. В это время один из парней Серафино,
заметивший "АК", поднял его и стал разглядывать.
Я выбросил пустую пачку. Между этими двумя было явное физическое
сходство, поэтому я спросил:
- Вы братья Вивальди, верно?
Тот, что разглядывал автомат, кивнул.
- Да. Я - Август, а он - Пьетро. Но к нему можешь не обращаться. - Он
постучал себя по голове. - Пьетро не разговаривает. У него тут не все в
порядке.
Выслушав такое представление, дурачок выступил вперед с притопом, как
в танце, и широко улыбнулся, продемонстрировав дюжину гнилых пеньков во рту
и больше ничего. Бессмысленная улыбка его напомнила мне чеширского кота. Я
представил себе, что именно так он и улыбается, когда выстрелом сносит
кому-нибудь голову.
В данной ситуации голова вполне могла быть и моей, поэтому, когда
Серафино вернулся ко мне и по выражению его лица стало ясно, что он