"Джорджетт Хейер. Нежданная любовь " - читать интересную книгу автора

Он был изгоем, странствующим по свету, мрачные тайны роились в его душе,
безымянные преступления пятнали его прошлое, и, если бы не Венеция, Освальд
наверняка бы копировал стиль его одежды, непривычные манеры и сделал бы все,
от него зависящее, чтобы обрести такое же выражение беззаботной уверенности
в себе. Именно этими чертами восхищалась молодежь, раздраженная
ограничениями благопристойного века, но, встретив их в сопернике, Освальд
возмущался им, понимая, что оказался в невыгодном положении, так как играл
роль Корсара в присутствии его самого.
Если бы сэр Джон потрудился узнать, какие эмоции кипят в груди сына,
он, возможно, пожалел бы о своем решении не посылать его в Оксфорд или
Кембридж, но он слишком привык к причудам Освальда, чтобы придавать большое
значение очередному приступу меланхолии из-за юношеского увлечения Венецией.
Сэр Джон не сомневался, что это чувство кратковременно, и ограничился
советом Освальду не строить из себя дурака. Леди Денни проявила бы больше
сочувствия, если бы взяла на себя труд присмотреться к сыну, но Эдуард
Ярдли, не удовлетворенный (по ее словам) тем, что заболел ветряной оспой,
заразил ею Энн, младшую дочь семейства Денни, которую встретил
прогуливающейся с соученицами в тот день, когда слег в постель. Эдуард был
настолько добр, что прокатил ее на своей лошади, так как очень любил детей,
и, очевидно, тогда передал ей свою болезнь. Энн, не теряя времени, заразила
оспой сестру Луизу и няню, поэтому леди Денни, ежечасно ожидая увидеть сыпь
у Элизабет, не вникала в душевные расстройства единственного сына.
Не имея близких друзей среди соседей и презирая общество сестер,
Освальд мог лишь размышлять о губительных последствиях продолжающегося
пребывания Деймрела в Прайори и вскоре убедил себя, что до его появления на
сцепе был близок к тому, чтобы завоевать Венецию. Он вспоминал каждое
проявление ее доброты, преувеличивая ее достоинства и забывая о
пренебрежительных замечаниях. Он сравнивал ее прежнее отношение к нему с
нынешним и уверял себя, что Деймрел намеренно принизил его в глазах Венеции.
Большую часть времени Освальд ломал голову над тем, как вернуть ее
расположение.
Он так и не нашел решения проблемы, когда стал свидетелем эпизода,
доведшего его негодование до высшей точки. Приехав в Андершо под каким-то
сомнительным предлогом и спешившись на конюшенном дворе, Освальд первым
делом увидел большого серого жеребца Деймрела, которого вел в стойло конюх
Обри. Фингл сообщил, что его лордство приехал минут пять тому назад и привез
книгу для мистера Обри. Освальд не удостоил его ответом, но его лицо приняло
настолько грозное выражение, что Фингл широко усмехнулся, наблюдая, как
молодой человек стремительно шагает к дому.
Риббл, открывший дверь Освальду, предположил, что мисс Венеция в саду,
но, когда Освальд зловещим тоном осведомился о лорде Деймреле, покачал
головой, сказав, что сегодня не видел его лордство.
- В самом деле? - промолвил Освальд. - Однако его лошадь в конюшне!
Риббл не удивился, но выглядел слегка обеспокоенным, ответив после
небольшой паузы, что его лордство часто проходит в дом через сад, пользуясь
дверью в переднюю, которую сделал сэр Франсис, чтобы проходить оттуда в
библиотеку. Когда Освальд негодующе фыркнул, Риббл добавил:
- Его лордство часто приносит мистеру Обри книги, сэр, и остается
поболтать с ним - очевидно, о его занятиях.
В его голосе слышались тревожные нотки, но Освальд не заметил их и не