"Джорджетт Хейер. Нежданная любовь " - читать интересную книгу автора

посетить партийное собрание. Миссис Хендред решила, что едва ли что-то может
случиться за столь краткий период, да и вообще, не следовало ожидать
каких-либо катастрофических событий. Конечно, Венеция могла решить, что
любовь для нее куда важнее общественного мнения, но она вряд ли стала бы
сообщать об этом Деймрелу. Даже если она бы сделала так - хотя миссис
Хендред не сомневалась, что ее племянница, несмотря на пренебрежение к
традициям, не может вести себя столь неподобающе, - Деймрелу отлично
известно, что для молодой и красивой женщины хорошего происхождения не может
быть абсолютно безразлична ее репутация в обществе. К тому же он дал мистеру
Хендреду слово джентльмена, что никогда не будет просить Венецию стать его
женой. В результате миссис Хендред пришла к выводу, что ее спокойствию ничто
не угрожает, а ночные тревоги, очевидно, следует приписать пирогу с
индейкой, которым она чересчур увлеклась за ужином. А может, все дело в
грибных оладьях - грибы вообще противопоказаны ее деликатному организму, так
что нужно указать чародею, царствующему в ее кухне, чтобы он исключил их из
своих восхитительных рецептов.
Покуда мысли миссис Хендред были заняты гастрономией, ее племянница как
раз придумывала и тут же отбрасывала планы достижения гибели своей репутации
в глазах общества. Так же быстро, как ее тетя, она решила, что бесполезно
говорить Деймрелу, как мало заботит ее мнение света. Он с самого начала
называл ее "зеленой девчонкой" - инстинкт подсказывал ей, что месячное
пребывание в Лондоне не явится для него доказательством ее зрелости. Венеция
подумала, что, несмотря на широкий опыт с женщинами, Деймрел был не умнее
Эдуарда Ярдли или ее высокоразумного дядюшки. Ему казалось, что раз она
получала сведения о мире "из вторых рук", то так же мало знает и свое
собственное сердце, и что, повращавшись в светских кругах, она не только
будет рада, что выбралась из... как он это назвал?., чертовски скверной
передряги, но и счастливо вступит в брак с каким-нибудь добродетельным
молодым джентльменом, могущим похвастаться происхождением, состоянием и
положением. Это уже было достаточно плохо, но куда худшим - во всяком
случае, более трудным - препятствием являлся аспект, о котором говорила ей
тетя. Будучи светским человеком, Деймрел знал, какое мнение сложится у света
о его браке с ней, и разделял это мнение. Он говорил ей, что, несмотря на
всю испорченность, избегал молодых и невинных девушек, и, хотя речь шла не о
браке, Венеция не сомневалась, что в этом вопросе его точка зрения ничем не
отличается. Деймрел поместил ее вне пределов своей досягаемости, и объяснить
ему, что он ошибается, казалось неразрешимой проблемой. Венеция вспомнила,
что ее план поселиться вместе с Обри едва не подорвал решимость Деймрела.
"Все лучше, чем это!" - воскликнул он. Некоторое время она обдумывала идею
быстро спять дом в Ханс-Тауне и написать об этом Обри. Но этот план пришлось
отвергнуть вместе с остальными, так как Венеция не была уверена, что Деймрел
не в состоянии ему воспрепятствовать. Он имел куда большее влияние на Обри,
чем она говорила Эдуарду, и, уже обсудив будущее Венеции с ее дядей, мог
положиться на то, что мистер Хендред помешает затее племянницы. Конечно, со
временем Деймрел может попять, что она предпочла жизнь старой девы выгодному
браку, который, как ему казалось, предрешен для нее, но Венеция не хотела
чахнуть, пока все о ней позабудут, и не питала иллюзий в отношении предмета
своей любви. Жить в безбрачии, оплакивая потерянное счастье, было не для
Деймрела - скорее он станет искать забвения в излишествах и вскоре опять
начнет демонстрировать всей Европе какую-нибудь ослепительную и