"Джорджетт Хейер. Цена счастья " - читать интересную книгу автора

- Исключительно из чувства долга.
- Она была искренне привязана к моему отцу.
- Допускаю. Однако Фанни очень скоро оправится. И она будет нечестна
по отношению к самой себе, если не почувствует облегчения от того, что эти
неестественные отношения окончились. - Он посмотрел на нее из-под густых
черных бровей, и в этом взгляде сверкнула насмешка. - Да-да, ты согласна со
мной, только не хочешь этого признать. Если от меня ждут речей с
выражениями соболезнования, я скорее адресую их тебе. Для тебя, Серена, это
действительно большая потеря.
Его голос и выражение лица не смягчились, но она знала Ротерхэма
достаточно хорошо, чтобы поверить в искренность его слов.
- Спасибо. Надеюсь, буду чувствовать себя сносно после того, как...
немного привыкну.
- Да, если только не совершишь какой-нибудь глупости. Хотя мне до них
нет никакого дела. Не бросай на меня свои убийственные взгляды! Меня они не
трогают.
- В такой день ты мог бы, по крайней мере, избавить меня от своих
насмешек, - бросила она негодующе.
- Ну зачем же? Перебранка со мной помешает тебе впасть в еще большую
меланхолию.
Серена не снизошла до ответа и снова отвернулась к окну. А он,
равнодушный к ее пренебрежению и гневу, уселся в свое кресло и с
сардонической улыбкой принялся разглядывать собравшихся.
Из шести мужчин, находившихся в комнате, он менее всего походил на
человека убитого горем. Наглухо застегнутый черный костюм дисгармонировал с
небрежно, как обычно, повязанным галстуком, а манере держаться не хватало
торжественности, присущей остальным. Внешность не выдавала его возраста -
вообще-то Ротерхэму было около сорока лет. Среднего роста, крепко
сложенный, с широкими плечами, могучей грудью и мускулистыми бедрами,
которым явно не шли модные в это время обтягивающие панталоны, он редко
носил такую одежду, обычно его видели в высоких сапогах и бриджах. Костюмы
хорошо сидели на нем, но были скроены так, чтобы он мог одеть их без
посторонней помощи, и, за исключением массивного золотого кольца с
печаткой, он не носил никаких украшений. Маркиз не отличался обаянием,
манеры его были слишком грубы, он успел приобрести множество врагов - как и
друзей - и, если бы судьба не одарила его знатностью, титулом и состоянием,
он был бы просто изгнан из высшего общества. Но эти магические свойства
принадлежали ему и действовали в том мире, где он вращался, словно
талисманы. Негодуя по поводу его галстуков и странных манер, нельзя было их
не принимать - лорд все-таки!
Ротерхэм не был красавцем, но его внешность производила неизгладимое
впечатление. Из-под прямых, почти сросшихся бровей мрачно блестят глаза.
Волосы цвета воронова крыла. Черты смуглого лица резкие, кончики бровей
слегка поднимаются кверху, подбородок разделен надвое, а между впалых щек
выдается крупный нос. Единственное, чем мог гордиться маркиз, это его
руки - сильные и красивые. Любой светский щеголь лез бы из кожи вон, чтобы
продемонстрировать всем такие руки, но лорд Ротерхэм прятал их в карманах.
Так как лорд Доррингтон и мистер Иглшэм не изъявляли желания завершить
свой желчный диалог, а вежливые попытки лорда Спенборо вернуть их к теме
разговора не имели успеха, лорд Ротерхэм вмешался сам.